Софи Гонзалес - Всего лишь полностью раздавлен [litres]

Когда я добрался до столика, Уилл, который уже принялся за свой фрикшейк (тот теперь смахивал на суп), помахал мне.

– Олли, я как раз рассказывал им про урок музыки, на котором мисс Эллисон показывала нам видео с «Ютьюба».

Я настороженно сел.

– Да?

– Ага. Это была самая высокомерная фигня на свете, верно? На том видео старшеклассники сравнивали поп-звезд с классическими композиторами. Как будто кто-то сказал мисс Э, что ей надо попытаться наладить с нами связь.

– И это уж точно не ты, Уилл? – фыркнул Дарнелл.

– Не я. Я всерьез считаю, что классическая музыка интересна сама по себе.

– Они промывают тебе мозги! – воскликнул Мэтт, хватаясь за руку Уилла в притворном отчаянии.

Уилл пожал плечами.

– Это лучше немецкого. Какой бесполезный язык. Кто вообще здесь говорит по-немецки?

– И кому нужен иностранный язык, когда можно вальсировать перед людьми и петь? – ухмыльнулся Мэтт.

В этом и был весь Уилл. Даже когда его дразнили, ребята смеялись вместе с ним, а не над ним. Если задуматься, он являлся тем самым человеком, которому не стоило бояться осуждения.

– Музыка – универсальный язык, – заявила Джульетт.

– Видишь? – произнес Уилл. – Она тоже понимает. Нас больше.

– Трое против скольких, шестерых? – уточнил Мэтт. – Это ты называешь «больше»?

Джульетт прищурилась.

– Лара? Нив?

Нив, которая смотрела вдаль и поддерживала голову одной рукой, словно спасая ее от падения в милкшейк, подскочила и перевела внимание на нас.

– Мм?..

– Лара, ну же, – стал выпрашивать Мэтт.

– Эй, я за своих девочек, – заметила Лара. – Если Джульетт думает, что урок музыки – круто, значит, так и есть. Конец дискуссии.

Уилл обменялся со мной озорным взглядом, и я не смог не улыбнуться в ответ. Спрятав телефон под стол, я отправил ему короткое сообщение.

Извинения приняты.

С этого момента мы с Уиллом, похоже, начали как бы встречаться. Я говорю «как бы», потому что мы никогда это так не называли. К тому же наши отношения до сих пор оставались даже большей тайной, чем инопланетяне, которых правительство заперло где-то на складе.

(И давайте быть честными, у правительства совершенно точно есть инопланетяне, запертые где-то на складе. Просто власти стесняются.)

Вот чем мы с Уиллом и занимались. Мы стеснялись.

Потому что «стесняться» означает «писать кому-то целый день напролет, звонить, чтобы услышать голоса друг друга, и тайно целоваться, когда только возможно, одновременно притворяясь просто знакомыми», правда?

Точно. То есть мы очень стеснялись.

Этот год, наверное, стал первым, когда мне даже не хотелось, чтобы наступили зимние каникулы. Я привык видеться с Уиллом в коридорах, в кафетерии, на уроках музыки. И вдруг у меня остались только соцсети, сообщения, и еще раз или два в неделю мы встречались, чтобы уехать в какое-то уединенное место.

Поэтому, когда он внезапно уточнил у меня, свободен ли я в пятницу вечером, я обнаружил, что звоню тете Линде, чтобы спросить, можно ли Уиллу стать гостем в ее доме.

Он появился у двери, вооруженный пирожными, чипсами и печеньем.

– Зачем? – спросил я, когда он вошел.

– Мама убила бы меня, если бы я заявился к вам с пустыми руками. И я подумал, что ребятам может понравиться немного фастфуда.

– Слава богу, они спят, – улыбнулся я. – Если бы ты дал им чипсов, они бы не ложились спать до шести утра, бегали, вертелись под ногами и выкрикивали детские стишки.

– Угу. Тогда как насчет того, чтобы съесть все самим?

– Конечно, я только за.

– Прекрасно. Это еще и как бы празднование.

Я замер у двери.

– Что мы празднуем?

Он слегка пожал плечами, пытаясь удержать в руках изобилие фастфуда.

– Я подал заявку на программу подготовки медсестер и медбратьев в Университете Северной Каролины.

– Ты?..

– Ага. Я долго думал, но после того как мы поговорили об этом в День благодарения, сделал выбор.

Он выглядел оптимистичным. И мягким.

– Круто, – сказал я. – Если тебя не примут, значит, они выжили из ума.

Мы решили включить ужастик (на минимальной громкости), и я разложил сладости на кофейном столике, пока Уилл снимал обувь и располагался на диване под одеялом, которое там всегда держала тетя Линда.

Когда я закончил возиться с фастфудом, он поднял одеяло и похлопал рукой по дивану, приглашая меня присоединиться к нему.

– Когда вернутся твои тетя и дядя?

– У них поздний ужин. Они впервые за несколько месяцев устроили такое мероприятие, поэтому я надеюсь, что они не будут торопиться.