Дон Бот: Беги, детка, беги [ЛП]

Хммм, я люблю, когда ты мне сосешь, Эмилия.

Ты смотришь на меня своими бирюзовыми глазами, и я снова спрашиваю себя, как мой старший брат может быть настолько слепым. Ты же трахаешь меня взглядом. Ты не можешь дождаться, чтобы остаться со мной наедине.

Ты такая шлюха, и мне так это нравится.

Совесть я давным-давно потерял. Если честно, даже не знаю, была ли она у меня когда-либо. Но ты это уже заметила, Эмилия.

Твое маленькое чистое лицо едва накрашено, кроме больших темных глаз, которые всегда на меня так невинно смотрят, когда ты стоишь передо мной на коленях. На тебе красное летнее платье, и, в качестве исключения, бюстгальтер, но никаких трусиков. Ты всегда должна приходить так, чтобы у меня был немедленный доступ к тому, что принадлежит мне.

— Мейсон! — рявкает мой отец. Только ему удается сделать так, чтобы я вздрогнул, больше никому. Быстро поворачиваю голову, разрывая с тобой зрительный контакт, и смотрю в точно такие же глаза, как и мои. Моя мама всегда говорит, что мы до ужаса похожи, и не только внешне.

— Да? — скучающим тоном спрашиваю я. Какого хрена ему от меня нужно? Я как раз размышлял о том, что сделаю с тобой позже. И как! Задница, рот, киска или твои большие сиськи — вот в чем вопрос.

— Твоя мать спросила, как тебе нравится прохождение стажировки у меня. — Он пристально смотрит на меня, и, Эмилия, он что-то знает. Я еще никогда не мог ничего скрыть от него, даже мою первую дрочку.

Я стойко выдерживаю его взгляд. Мне уже двадцать три, и я уже давно не тот четырнадцатилетний сопляк. Он должен прекратить это, Эмилия. В конце концов, он больше не может меня запугать. Уже не может. Отец не всегда дружелюбен и особенно не сочувствующий. Возможно, он был таким с Райли, но меня он держит в ежовых рукавицах. Он должен был это делать, потому что я не так уж прост. Да, я признаю это, Эмилия, и ты можешь спеть песню о том, что я рассказываю тебе здесь.

Я поворачиваюсь к матери:

— Супер! — и ем дальше.

Она вздыхает и говорит:

— Мейсон, ты можешь хотя бы снять куртку? Мы сидим за столом, а ты выглядишь так, будто готов в любую секунду подпрыгнуть и сбежать.

Я раздраженно стону.

— Мне нужно будет уйти, я жду гостей.

— Но мы ведь только что пришли! — говорит мой брат, как будто я не вижу его каждый день. Он выглядит так опрятно, не то что я в порванных джинсах. Его светлые волосы аккуратно зачесаны назад, карие глаза ясные, а не такие укуренные, как мои. И лицо гладко выбрито, а не покрыто щетиной, как мое. Я знаю, что наши родители — не имеет значения, что они утверждают — постоянно нас сравнивают, и мне ясно, что Райли в свои двадцать три был совершенно другим, чем я. Он раздражает меня даже тем, что сейчас сидит здесь.

Я был так рад, когда он съехал, но не знал, что этот маменькин сынок будет приезжать каждые два дня на обед. Тебя это не бесит, Эмилия?

— Подожди. Прежде, чем ты уйдешь, мы должны кое-что сказать! — говорит Райли и берет твою руку, что лежит на столе, Эмилия. И что мне теперь делать с вами двумя, как себя вести и как наказать тебя за это? Никакого телесного контакта! Я думал, что ясно выразился. Ты сразу же опускаешь взгляд, когда видишь, как я пялюсь на ваши руки.

— Неееет ! — возбужденно вскрикивает мама. — Правда ? — она садится ровнее. Ее зеленые глаза сверкают в ожидании. Но у меня очень нехорошее предчувствие, Эмилия. Я смотрю на отца, потому что хочу знать, что он думает по этому поводу. Он напряжен, Эмилия, он не любит тебя.

Однако Райли до сих пор этого не заметил; он такой добропорядочный, глупый человек, и не важно, на кого он там учился. Иначе он бы не был с тобой. Он сияет во все лицо, демонстрируя эти ямочки солнечного мальчика. Они бесят меня.

— Мы переезжаем в Нью-Йорк и женимся! — объявляет он, и я застываю, Эмилия. Я не могу сдержаться, как бы ни старался. Ты, маленькая сука, серьезно? Ты хочешь переехать в Нью-Йорк? Я думал, ты ненавидишь Нью-Йорк! И ты ни разу не открыла свой рот для того, чтобы сообщить об этом. Я, серьезно, должен узнать об этом именно так?

Тебе это доставляет удовольствие?

Ты хочешь меня выбесить?

Поиграть с огнем?

Серьезно?

Моя мать рассыпается в радостном дерьме и обнимает вас обоих, но твои глаза прикованы ко мне, и ты оцепенела.

Мой отец молча встает — очень нехороший знак, Эмилия.

И мне стоит всех моих сил, чтобы не перепрыгнуть через стол и разбить об него лицо Райли.

В этот момент раздается звонок в дверь. Он спасает этого маленького ублюдка.