Бриттани Черри - Земля, о которую мы разбились [litres]

Взгляд Джейн – или, правильнее сказать, Лирики – метнулся к Люси, чьи глаза все еще были широко раскрыты от удивления. Их глаза были одного цвета, но на этом сходство заканчивалось. Одна пара шоколадных глаз, как всегда, оставалась ледяной, а другая светилась теплотой и мягкостью.

Я не мог оторвать взгляда от Люси, пытаясь понять, как кто-то вроде нее мог быть связан с кем-то вроде моей жены.

Если бы у Джейн был полный антипод – это была бы Люси.

– Грэм, – рявкнула Джейн, отрывая мой взгляд от женщины с теплыми глазами. Я повернулся к ней, выгнув бровь. Она скрестила руки на животе и громко фыркнула. – Это был долгий день, и нам пора идти.

Она повернулась и пошла прочь, когда Люси вдруг заговорила дрожащим голосом, глядя прямо на сестру:

– Ты держала свою жизнь в секрете от своей семьи. Ты действительно так сильно нас ненавидишь?

Джейн на мгновение застыла, и она резко выпрямилась, но не обернулась.

– Ты не моя семья.

С этими словами она ушла.

Я постоял несколько секунд, не зная, послушаются ли меня мои ноги. Что касается Люси, то ее сердце разбилось прямо у меня на глазах. Она начала разваливаться на части. Волна эмоций захлестнула эти нежные глаза, и она даже не пыталась сдержать слезы, которые катились по ее щекам. Люси позволила чувствам полностью овладеть ею, не сопротивляясь рыданиям и сотрясаясь всем телом. Я практически видел, как она взвалила весь мир на свои плечи и как сильно он давил на нее. Под весом этой боли она вся съежилась и стала еще меньше, чем была прежде. Я никогда не видел, чтобы кто-то так свободно проявлял эмоции, с тех пор как…

Стоп .

Мой разум возвращался в прошлое, к воспоминаниям, которые я похоронил глубоко внутри себя. Наконец я оторвался от нее, закатал рукава и попытался заглушить шум ее боли.

Двинувшись к двери, которую охранник все еще держал открытой, я оглянулся на женщину, которая распадалась на мелкие осколки, и прочистил горло.

– Люсиль, – позвал я, поправляя галстук. – Позволь дать тебе небольшой совет.

– Да? – Она обхватила себя руками, и ее прежняя улыбка исчезла, сменившись тяжелым хмурым взглядом.

– Чувствуй не так сильно , – выдохнул я. – Не позволяй другим управлять твоими эмоциями. Выключи их.

– Отключить мои чувства?

Я молча кивнул.

– Я не могу, – возразила Люси, не переставая плакать. Она положила руки на сердце и покачала головой. – В этом вся моя суть. Я девушка, которая чувствует все.

И я знал, что она говорит правду.

Она была девушкой, которая чувствует все, а я был мужчиной, который вообще ничего не чувствует.

– Тогда мир сделает все возможное, чтобы превратить тебя в ничто, – сказал я ей. – Чем больше чувств ты отдаешь другим – тем больше они у тебя забирают. Поверь мне. Возьми себя в руки.

– Но… она моя сестра, и…

– Она не твоя сестра.

– Что?

Я провел ладонью по волосам, прежде чем сунуть руки в карманы.

– Она сказала, что ты не ее семья, а это значит, что ей на тебя плевать.

– Нет, – она покачала головой, зажав в руке кулон в форме сердца. – Ты не понимаешь. Мои отношения с сестрой…

– Не существуют. Когда люди любят кого-то – они как минимум упоминают его имя. Я никогда о тебе не слышал.

Люси молчала, но ее эмоции уже начали отступать, и она вытерла слезы. Девушка закрыла глаза, глубоко вздохнула и тихо заговорила сама с собой:

– Воздух надо мной, земля подо мной, огонь внутри меня, вода вокруг меня, дух наполняет меня.

Она продолжала повторять эти слова, и я прищурил глаза. Сама личность Люси сбивала меня с толку. Она заполняла собой все окружающее пространство: взбалмошная, непредсказуемая, страстная и эмоционально нестабильная. Как будто она полностью осознавала свои недостатки и все же позволяла им существовать. Каким-то образом эти недостатки делали ее целой.

– Тебя это не утомляет? – спросил я. – Чувствовать так много?

– Разве тебе не надоедает совсем ничего не чувствовать?

В этот момент я понял, что столкнулся лицом к лицу со своей полной противоположностью, и понятия не имел, что еще сказать этой странной незнакомке.

– До свидания, Люсиль, – сказал я.

– До свидания, Грэм Крекер, – ответила она.

– Я не лгала, – поклялась Джейн, когда мы возвращались домой. Я не называл ее лгуньей, не задавал ей никаких вопросов о Люси или о том, почему я не знал о ее существовании до этого вечера. Я ничем не высказал своего недовольства, и все же она продолжала говорить мне, что не лгала.