Ариан, на то и была её няней, бросилась к малышке. Надкусила запястье и, прижав кровоточащую рану ко рту Умы, начала читать молитвы.
Мурлыкая, напевая переливы. Знакомые шипящие слова, наполненные силой и любовью.
…Святейшая, первая из нас…
…Напои нас своей благодатью…
…Дай нам силу изменений…
…Верим в тебя…
Я вышла из комнаты, не в силах наблюдать за мучениями девочки. Она с пеной у рта жадно глотала кровь Ариан, словно маленький голодный зверек… Лицо её вытянулось, когти стали бордового цвета и царапали плиты.
…человеческая часть меня взбунтовалась.
***
Каждый день мы двигались вперед по расписанию.
Подъём, молитва, завтрак, учение, игры, личные дела, обед…
Пока дети занимались своими делами, я проводила это время на кухне, обнюхивая еду и наблюдая за действиями повара. Да, именно обнюхивала – когда Рао прислал наставнице письмо о желании выбрать новый Столп, меня и еще троих начали готовить – и конечно, «посвятили» в тайны приготовления и специфику блюд гемм. Поначалу, честно говоря, меня немного подташнивало, но со временем привыкаешь ко всему.
На обед сегодня приготовили кайер – весьма специфичное блюдо на основе свежего мяса, генетически изменённой бычьей крови и десятка различных примесей, состав который вежливо умалчивался. От меня требовалось различать это всё по своеобразным нормам – цвет, запах, консистенция; для измерения состава у меня был специальный прибор со шкалой – а вникать, что из чего приготавливалось, не хотелось.
Повара звали Стефан, он являлся старшим сыном семейства шерн Альяринн, и готовил ещё при своём отце, наплевав на устои Дома. Стефан безумно злился, когда я «вторгалась в его владения» и потому завести интересующий меня разговор, почему он отказался от наследования Дома, передав право Рионн, было невозможно.
– Ваша еда в холодильнике. Разогревайте сами. – И так каждый день. Одна и та же фраза, наполненная одними и теми же эмоциями. Стефан страшно злился на то, что какая-то новая гувернантка, тем более человек, проверяет приготовленную им, великим поваром, пищу. И ещё порой фыркает на несоблюдение некоторых норм. И заставляет переделывать. То, что я по сути дела – вроде как великий Столп, ширрах, присутствие в доме которого обязательно, его не вообще волновало. Старая добрая песня – сначала заслужи.
Я молча подошла к холодильной камере, достала свой обед и приготовилась выкинуть его в уничтожитель:
– Как и вчера, и позавчера, я обойдусь овощами, уважаемый Стефан. Вы прекрасно знаете, что я люблю свежее. И притом, дети не очень хорошо относятся ко мне. Всякий раз, когда вы оставляете мою пищу, они портят её…
– А вы думаете, я не могу? – ухмыльнулся довольно повар.
Ну что ж.
Тогда виноваты сами.
Каждый день эти перепалки, свежие овощи, от которых начинает подташнивать. В конце концов, их выращивают специально для меня такие же геммы. Кто знает, на что способны они в своих теплицах, даже страшно представить! И я уже устала от детских проделок на пару со Стефаном.
– Вы сегодня обедаете с нами, уважаемый.
Удивлённо он смотрит на меня, не понимая, в шутку или всерьёз…
– Вы не ослышались. Вы обедаете сегодня с нами. – Убрав свежеприготовленный кайер в лёд, я улыбнулась. Настолько гадко, насколько можно.
Я прекрасно знаю, что могут употреблять из человеческой пищи геммы, а что нет. Томатный суп, горячо любимый мной, как и вчера, был подпорчен примесью крови, остатками тушек мелких животных и сероватой кашицей, о составе которой я старалась не задумываться. Я так и представила, как по очереди они убегали на кухню и хихикая, кидали, что душе хотелось и под руку попалось. Но, несмотря на всё, для гемм он был не опасен и даже легкое расстройство желудка заработать они не могли.
Всю эту адскую смесь, предназначенную мне, я мило разливала по керамическим тарелкам.
Стефан сидел около меня, бледный. Звук демонстративно льющейся жижи вызывал у него тошноту. Иногда он пытался перечить:
– Но… вы не должны это допустить!
– Глава третья. Пункт четвертый. Ширрах Ульяна, как доверенное лицо, может применять раз в неделю исправительные меры, распространяющее на всех членов дома, исключая госпожу. По собственному пожеланию и без согласования с указанием в объяснительной причин. – Нараспев декламировала я, стараясь не смотреть на пищу.
Старый повар, которому недавно исполнилось двести восемьдесят лет, который верно служил Дому шерн Альяринн и был перворожденным, явно пал духом.
Читать дальше