Андрей Поднебесный: Лживая книга о лживом чувстве, или Искренняя история любви

Прощай.

Отступим немного. Не знаю как вы, парни, а я своих девушек всегда провожаю до двери в квартиру. Живем ведь в нашем мире, где полно подонков. Живем ведь в России, где много непуганных идиотов творящих беспредел. Думаю все видели наркоманские шприцы в подъездах, валяющиеся под ногами. И это только одна из сотен возможных опасностей. Как тебе потом будет житься, если не дай Бог с ней, что-то случится? Как ты будешь жить, возможно даже рядом с ней, зная, что ты вот так легко оставил её в опасности и не попробовал даже предотвратить трагедию? Пусть их больше, пусть сильнее, но не достойно звание мужчины не сделать всё возможное ради сохранения чести и здоровья своей спутницы. Пусть жилы твои порвутся, но у неё должен быть шанс сохранить себя невредимой или хотя бы постараться избежать серьёзных травм. Мужчиной можно быть и в два-три года, что уже говорить когда тебе 14, тем более 16 и так далее, о том кем тебе надо быть после 18, говорить явно не стоит и так всё понятно. При том «мальчишкой» можно быть и в 40, и это не будет комплиментом о твоей живости, это будет признание твоей глупости и несостоятельности. Оберегайте своих женщин.

Чем ты моложе, тем больше в тебе задора бежать от любви. Тем легче тебе это дается и ты даже не знаешь, что ты от нее бежишь. Чем моложе ты, тем ты больше этого не замечаешь. Нет ещё легкомысленности. Просто мы еще не задумываемся о любви, мы ещё не достигаем того возраста, когда нам она нужна или когда она просто приходит в нашу жизнь. При том мы любим своих родителей, просто любим, просто потому, что они наши родные существа, самые родные. Я люблю Вас, и всегда любил, мои Родные.

Проходит время, Любовь понимает, что все, ты готов, а может ты и не готов, но твое время настало. Любовь начинает тебя учить. Вот тогда то сложнее от нее бежать. Со временем, чем больше Любовь тебя учит, тем больше ты становишься перед ней беззащитным, слабым. Ты как медведь, которого поймали на рогатину. Сам протыкаешь себя ею. Когда Любовь проходит сквозь тебя, когда ты пускаешь это неведомое прежде и навсегда чувство, ты пронизываешься им насквозь. И стоит только попробовать её – всё, тебя уже подсадили на наркотик. И дальше, ты подобно наркоману идешь на встречу ей, сам, добровольно продолжаешь пронизывать ей себя самого. И вот уже она в тебе, ты бессилен, падаешь на колени. Дыхание судорожное, глаза закрываются, душа хочет воспарить. Ты теперь в её власти. Осторожно. Любовь может привести к смерти.

Встретив Л, не думал, что я теперь вообще умудренный опытом и на все готов. Но в тех моментах, в которых как мне казалось – я уже буду всегда с девушками спокоен, на самом деле было не так, стоило прийти Любви. Например: тогда когда она была в клубе я не мог уснуть, пока она не вернется домой, нервничал, переживал. А когда мы ругались перед сном, я тоже не мог уснуть, пока меня не вырубал мой организм, потому что лежал в нервном перенапряжении, меня буквально изворачивало всего от боли, что мы в ссоре, да если к тому же ещё мне казалось, что я прав, а она бросила трубку и отключив телефон ушла спать – это было просто ужас.

Возможно сейчас я уже не буду себя вести. Вроде больше не было же такого. Но, это потому что не было Любви. Стоит ей придти и все будет совсем не так, как ты себе даже мог представлять.

После расставания с Л, меня пригласили помочь в организации одного творческого проекта. Ну что ж, давайте. Для его реализации нам нужен был фотограф. Решили не мудрить и попросили нашего старого знакомого фотографа.

С, была опять же постарше меня, чуток, но было. Блондинка – эко меня передернуло после Л, всегда красившейся в черный цвет. Да и блондинок то я не любил, обычно. Но как правило исключения всегда бывают.

Как-то завертелось все нелепо, я как всегда заигрывая со всем и вся, приобнял её, так мы и шли до места встречи с остальными участниками того проекта. Встречались на набережной, после того как все обговорили и остались только я, мой друг и С, я растянулся на скамейке и положил голову на её колени. Она начинала меня гладить.

Ох, помню, тогда друг устроил истерику – я все не мог понять почему он не уезжает. Как потом выяснилось – он не хотел, чтобы мы потеряли фотографа, из-за возможного плохого исхода моей с ней интрижки.