Поли Леви: Диалоги с мужчинами

– Все равно сложно, – настаивала я.

– Алиса, что ты заладила, сложно-сложно?.. Желаю тебе, чтобы это была самая большая сложность в твоей жизни. Сложно – это когда человек-инвалид без рук и без ног, вот это сложно. А ты прыгаешь по корту, и тебе сложно?

Вечно папу тянуло на какие-то крайности.

– Сложно – это когда не на что купить хлеб. А когда к нему есть еще масло и сыр – так вообще не вижу сложностей, – продолжил он.

– Ну да… – хмыкнула я.

– Вспомнишь еще не раз мои слова. Я знаю, что в одиннадцать-двенадцать лет понять какие-то жизненные мудрости сложно. Это все придет с опытом. Но лет в пятнадцать тебя ожидает еще один интересный период.

– Какой?

– Я его называю «подростковый максимализм». Это когда тебе будет казаться, что права только ты, а все вокруг идиоты.

– Правда?

– Да, правда. Увидишь скоро, года три-четыре пройдет – и все сама увидишь.

Я улыбалась. Папа мог поднять настроение. Мы выехали на безлюдную улицу.

– Хочешь порулить? – вдруг спросил он.

– Я? – удивленно крикнула я.

– Нет, Пушкин! Тут вроде бы нет никого больше, кроме тебя и меня. И не нужно так кричать.

– Так я не умею, – уже спокойнее сказала я.

– Так я покажу, что тут уметь!

Папа хорошо водил машину. Класса с десятого. Так что водительский стаж у него был большой. Он остановил машину, и мы поменялись местами. Затем провел инструктаж на десять минут про тормоз, сцепление и газ, поправил мне кресло и зеркало.

– Смотри, я сам буду переключать тебе коробку передач, твое дело нажимать сцепление, когда я буду говорить, потом газ и тормоз, когда нужно останавливать.

– Хорошо.

– Ну все, пробуем! В теннис научилась хорошо играть, значить и водить тебя можно научить.

Я завела машину, нажала сцепление, потом газ и… машина медленно тронулась с места.

– Держи крепко руль, – командовал папа, – и не разгоняйся!

Я вцепилась руками в руль, кровь хлынула в голову, со лба капал пот. Километра через четыре ровная прямая дорога заканчивалась и нужно было ехать под горку. Мы остановили машину и снова поменялись местами.

– Ну, отлично, как для первого раза и для одиннадцати лет! – похвалил меня отец

– Думаешь, я смогу когда-нибудь ездить хорошо за рулем?

– Конечно, чего тут ездить, господи! Научишься, главное правила знать и много практиковаться.

– А права во сколько получают?

– Не переживай, тебе до получения прав еще далеко, – улыбнулся отец и похлопал меня по плечу.

ноябрь, 1999 год (город N, Украина)

Океан Эльзы «911»

Земфира, альбом «Земфира»

Наутилус, альбом «Крылья»

Наутилус, альбом «Князь тишины»

АукцЫон «Птица»

Мой папа любил диалоги. Когда он приезжал из своих московских командировок в отпуск на две-три недели, мы с ним много говорили на разные темы. В основном, конечно, папа говорил «про жизнь» – она у него была нелегкая и неспокойная. Но тогда время такое было. Мы общались с ним на улице, когда шли за продуктами, когда ехали на дачу, когда гуляли в парке, после моих тренировок, либо он приходил ко мне в комнату, садился на диван и начинал разговор.

– Знаешь, дочка, вот сейчас тебе двенадцать лет уже. Так быстро летит время. Учишься вот сидишь… Стараешься…

– А ты не старался? – я повернула говору в его сторону, перечитывая кусок сочинения по английскому языку.

– Я старался, просто… время было другое. Нужно было и учиться, и матери помогать, а потом еще и работать. Надеюсь, что я смогу обеспечить тебя так, чтобы ты и институт закончила, который захочешь, и уже после него узнала, что такое работа. А не как я – после девятого класса в техникум и во второй половине дня работа. Трескучий мороз, тридцать градусов, а я письма разношу….

– Папа, а ты обратно в Россию не хочешь уехать на пмж?

– Хотелось бы мать увидеть, хоть она и бросила нас с сестрой. Увидеть хотелось бы, но жить в России – не знаю… Достаточно того, что я там работаю.

– Но мы же переехали в Украину, когда мне было два года! Я бы вернулась или хотя бы съездила посмотреть те места, где я родилась…

– Хорошо, мы обязательно как-нибудь съездим.

Отец задумчиво встал и пошел к двери. Остановился, обернулся и продолжил свою мысль. Я до сих пор так люблю делать: прокрутить часть мысли в голове и потом выдать ее вторую часть вслух.

– Знаешь, дочка, какая самая крепкая валюта сегодня?

– Какая?

– Ну знаешь же, чего задаешь глупые вопросы?

Я знала, конечно же. После кризиса 1998 года, когда доллар вырос заметно, а гривня упала, я все прекрасно понимала. Папа перебил ход моих мыслей…