Евгения Морозова: Путешествие длиной в три века…

– Нет, мама! И не проси! Дедушка, спасибо тебе за подарок! Возьми от меня подарок тоже! Вот у меня есть браслет. Он старинный и передается из рода в род в нашей семье.

Лина расстегнула серебряный браслет, в который были вставлены не очень крупные камни голубой бирюзы и подала старику. Он схватил браслет с жадностью. Лина даже поразилась, неужели в нем проснулась жадность, что было совсем неожиданно. Ведь он с дорогой душой предложил ей выбрать любой из кувшинов. Но старик схватил браслет, быстро его перевернул и стал рассматривать какие-то значки на металле. Старался поближе поднести к глазам и стал неожиданно строгим. Глядя буравчиками черных своих глаз прямо в глаза Лине, он произнес строго и медленно:

– Детка, откуда у тебя этот браслет?

– Дедушка, я его не украла! Ему уже больше двух веков и в нашей семье его дарят своим дочкам перед замужеством. Вот и я скоро выйду замуж, так вот мама мне его подарила. Правда ведь, мамочка?!

Оксана Николаевна онемела от этой сцены. Откуда же взялся в их роду браслет, который так жадно схватил этот неизвестный старик, выходец из Турции. И она не отрывая от глаз старика, автоматически кивала, как овечка…

– Да, да, дочка правду говорит! А чем вам показался интересным этот браслет?

– Так, дорогие мои, в нашем роду каждый мужчина дарит вот именно такой браслет своей будущей жене. И эти браслеты именные. Вот этот браслет должен был быть подарен первой жене. А браслет сделан для мужчины нашей семьи по имени Саид. А Саид подарил его своей любимой. Вот эта надпись содержит имя Саид.

Так выходит, что он подарил его русской девушке! Вот это неожиданность! Вы имеете отношение к нашему роду!

Можно я вас обниму? Старик перескочил через строй стоящих на земле кувшинов, он был взволнован, руки у него тряслись, слезы выступили на глазах, он их сдержать не мог, плакал как ребенок, и слезы стекали на его седую аккуратную, хотя и длинную, бороду. Лина, Оксана Николаевна и старик-турок обнялись, и все трое заплакали.

Народ стал собираться вокруг них. Всем было невероятно любопытно, что могло произойти между стариком, родившемся в Израиле, прожившим тут всю жизнь и двумя молодыми белокурыми женщинами, явно не израильтянками.

Старик опомнился первым. Все-таки он мужчина! И он вытирая слезы салфеткой, которую ему подала Оксана Николаевна, протянул браслет Лине со словами:

– Девочка, пусть браслет даст тебе счастливую семейную жизнь и побольше детишек. А ты мне подари на память монетку, любую, русскую. Я буду помнить о тебе. Но у нас много еще вопросов, которые мы можем обсудить не спеша. Мы ведь где-то породнились, давайте не потеряемся теперь. И он начеркал английскими буквами свой адрес и телефон. Позвоните мне, меня зовут Ошер.

Лина прижала к груди кувшин, благо он был не крупных размеров и не тяжел. Она несла его как хрустальный сосуд. Это была первая весть о том, что ей ничего не казалось, что у нее все в порядке с психикой. А ведь она очень опасалась сама, только виду не показывала маме. Кстати, она так ничего еще и не рассказала матери о своих видениях, связанных с пребыванием в гареме.

Больше они уже никуда не пошли, ничто не волновало Лину больше драгоценного кувщина, ведь его касались руки Саида. Значит, она действительно была там, во дворце султана. Они шли по улицам Яффо, спускаясь к набережной и не спеша отправились к себе в отель. Лине требовалось время, чтобы она успокоилась и пришла в себя. В этот момент на мобильник позвонил Павлик, ее жених. Он первым делом поинтересовался, как себя чувствуют они в такой жаре. Не плохо ли им? А потом уже спросил, где они сегодня побывали и что интересного увидели. Но Лина была взволнована настолько, и сказала Павлику, что вечером позвонит сама и все расскажет, а сейчас на улице шумно и плохо слышно.

В отеле Лина не стала подниматься в комнату, а опустилась в кресло под навесом, где было очень уютно и в то же время не было палящих лучей солнца, ей просто необходимо побыть одной, о многом подумать. Но ощущение реальности никуда не исчезло. Она четко ощущала себя в Израиле, в своем отеле. А в это время мысли ее были уже очень далеко от этих мест.

Она обняла кувшин двумя руками и положила голову сверху, на руки. Несмотря на сотни лет, прошедших с момента изготовления кувшина Саидом и его отцом, энергетика кувшина была до сих пор настолько мощной, что Лина моментально погрузилась снова в прошлое.

Мозг как бы находился в состоянии покоя, а память подсознания привела ее снова к зеркалу, из которого на Лину смотрела совершенно другая женщина, зеленоглазая. А насколько серьезен взгляд незнакомки, видимо, не было поводов веселиться. Лина видела, как тщательно рабыни натирали ее тело благовониями, превращая в ароматный цветок, соблазнительный для султана. Следующим этапом была весьма болезненная процедура удаления всей растительности на теле, кроме волос на голове.