Хелен Уотсон: Тина. исторический любовный роман

К осени все вернулись в Норидж. Тина радовалась Саут-Холлу, как родному дому или почти родному. В ноябре в поместье съехались многочисленные друзья и родственники леди и лорда Норидж. Они должны будут гостить без малого до Нового года. Все самые лучшие комнаты были протоплены, вылизаны до блеска и избавлены от пыли. Леди Норидж напутствовала мисс Нолтон такими словами: «Я все эти недели буду занята гостями, мисс, а вы хорошенько присматривайте за моими девочками». Тина кивнула, присев в почтительном реверансе.

День настал. Дамы в пышных кринолинах и кружевных шляпках на меху вошли в Саут-холл, весело переговариваясь и стрекоча, что кузнечики. Мужчины-франты и скромнее появились следом. Леди Норидж пригласила всех в гостиную: всего было четыре женатых пары, одна вдова и один холостой молодой человек, и трое детей. Представив своих дочерей Оливию и Элизу, леди Норидж отправила их играть и попросила взять с собой приезжих детей. Двое из них были брат и сестра, а третья – девочка лет шести оказалась довольно взбалмошной особой. С нею была нянька, которая позволяла все что угодно хорошенькой мисс Габи и потакала любому ее капризу. Остальные дети не слушали девочку, поэтому она постоянно ныла. Мальчику приглянулась Оливия, их часто можно было видеть вместе. Элиза нашла себе подругу в лице его сестры, так как они были сверстницами. Как-то вечером, сидя в детской комнате, Тина читала роман о любви, а дети играли. Оливия спросила у Эммы, почему они без гувернантки. На что мисс Эмма ответила:

– Мамочка недавно рассчитала нашу гувернантку, так как та вышла замуж за молочника. Она заметила, что мисс София стала мало уделять нам времени и больше занята другими делами.

– Скоро матушка найдет другую, не хуже вашей, – вставил Бобби.

Тину немного задело, что о ней высказались в столь пренебрежительном тоне, да еще какой-то мальчишка, а потом она вспомнила, что аристократы воспитаны в высокомерии и уничижении более низкого по происхождению.

Когда мисс Нолтон выводила деток на прогулку, то была похожа на заботливую мамашу. Мистер Темпл за неимением пары стал гулять с Тиной, и потом она не возражала. Из разговоров с ним Тина узнала, что Темпл являлся дальним родственником лорда Нориджа, но не очень богатым. Вот, что он говорил:

– Родители мечтают, чтобы я нашел себе состоятельную невесту, а родство с мистером Нориджем и его связи должны весьма помочь мне.

– Что ж, желаю вам успеха на сем поприще, – произнесла Тина, почувствовав неприязнь к нему после этого признания.

– Благодарю, мисс Нолтон.

– Надеюсь, вы полюбите девушку не столько за ее состояние, а сколько за ее характер.

– Я тоже мечтаю о такой гармонии, но… Вот вы, мисс Нолтон: вы имеете какое-либо состояние?

– Если б имела, разве я работала бы гувернанткой?

– Ох, и то верно! Вам будет довольно трудно выйти замуж.

– Я и не думаю о замужестве.

– Как же так?! Каждая девушка думает о замужестве и о детях, я так думаю! Я вам не верю.

– То ваше право, мистер Темпл.

С каждым новым общением молодой человек становился для Тины все более неприятным. Его циничные рассуждения вызывали у девушки тошноту. Ему мерещилось, что все только и хотят, что урвать кусок больше. Если попробовать описать мистера Темпла внешне, то вот каким он предстанет: рост ниже среднего, худющий донельзя, шея длинная и вытянутая, как у гуся; блондин с мертвенно-бледной кожей и что смешило Тину более всего, так это его постоянная боязнь замерзнуть. Он кутался теплее любой барышни, и жаловался на сквозняки. Часто он говорил: «Как жаль, что в этот раз у мистера Нориджа нет ни одной богатой девицы на выданье…» Он так был уверен в своей неотразимости и огромном успехе у противоположного пола, что мисс Тина не могла понять, откуда сие заблуждение. Она старалась избегать его, меньше общаться, ибо и ее огромному терпению пришел конец. Видимо, поведение Тины не ускользнуло от его внимания, и он пожаловался миссис Норидж.

Хозяйка в одно прекрасное декабрьское утро вызвала мисс Нолтон в свои покои. Она готовила свое лицо к предстоящему дню, умащивая кожу всевозможными кремами и мазями; на голове леди Норидж красовался огромный чепец.

– Мисс Нолтон входите. Как дела у моих дочерей?

– У них все замечательно. Правда, я думаю, деток нужно посмотреть доктору, они все немного простужены.

– Хорошо, я вызову мистера Джонса.

– Я могу сама сходить за доктором, мадам.

– Не стоит, мисс Нолтон. Я хотела бы, чтобы вы больше общались с мистером Темплом. Он чувствует себя немного одиноким.