Татьяна Рапопорт: Танька, Танюшка, Татьяна

За лето Зиночка окрепла и набралась сил, и осенью опять пошла на работу. С детьми возилась нанятая домработница и отец Зиночки, Василий. После войны он остался жить с дочерью, а его вторая дочь Тамара вернулась в Ленинград с маленькой дочкой Леночкой, к матери. Мать пережила блокаду и много вынесла, но свой Ленинград не бросила, не уехала, как дети и муж в Казахстан. Так и стали жить супруги раздельно. Жена с Тамарой и внучкой Леной, а муж с Зиной и Григорием. Дед любил внуков и с удовольствием с ними возился. Иногда он ходил на рыбалку и один раз поймал сома 1,5 м длиной. Любил он иногда заглянуть в бутылочку, а внукам эта черта деда не нравилась, и они прятали от него бутылку с водкой подальше в огороде, чтобы дед не нашёл.

– Ох, хвороба вас дери, – охал дед, ища бутылку. А дети заливались смехом.

– Оля, внучка, – серебряная, – говорил дед, – Вениамин – оловянный, а Танюшка – золотая.

«Золотая» Танюшка была его любимицей. Она часто вставала на подоконник и читала деду стихи, которые учили брат с сестрой в школе, а Танюха запоминала. Память у неё была исключительная. Раз дед с внучкой сидели на кровати, дед лежал, а Танюшка сидела и заплетала его волосы в косички. Наплела, всю голову косичками заплела, а дед заснул. Проснулся и забыл про косички. Надел шапку, и к другу пошел.

– Здравствуйте, люди добрые.

И шапку с головы снимает. Все так и покатились со смеху.

Дед не может понять над чем смеются. Схватился за голову, и нащупал косички.

– Это Танюшка наплела, внученька моя золотая.

Танюшка была очень впечатлительная. В 5 месяцев она упала с кровати, и так напугалась, что глаза у неё стали в разные стороны разбегаться. Лечили её бабки и вылечили, встали глаза на место. А в 5 лет её опять напугали. Какая-то безумная кошка залезла под веранду и три дня диким голосом орала, не выдержал Григорий, взял ружье и пристрелил кошку. Старшие дети не испугались, а младшая напугалась сильно, и до 12 лет ей каждую ночь снился один и тот же сон: бегают по дому черные кошки величиной с большую собаку. Отец их пополам рубит, а из каждой половинки новая кошка образуется.

А тут еще её напуганную старший брат пугает.

– Танька, тигр.

– А-а-а- кричит не своим голосом Татьяна, и богатая фантазия рисует ей страшного полосатого зверя.

Жили они на маленьком рабочем руднике, а отец их Григорий работал на конном дворе, машин тогда мало было, и всё перевозили на лошадях. У каждого ребенка была своя лошадь. У Оли белая, у Вени черная, а у Тани чалая. Отец садил их на лошадь, и с детства полюбили они коней. Вениамин в 7 лет управлял бричкой. И однажды конь понес, погибнут дети. Выбежал Григорий на дорогу и схватил коня под узды. Конь на дыбы.

– Стой! Тпру, – кричит Гриша. Так и остановил коня.

Танюшка была очень живая и подвижная, и всё ловила на лету. Природа, видимо, ошиблась, родив её девчонкой. Она одевала брюки и рубашку брата и, сунув два пальца в рот. громко свистела.

– Палундра! На море качка, – кричала она и, собрав мальчишек, заводила игры.

Вскоре Григорию предложили должность механика. Он, как раз, двухгодичные курсы механиков в Свердловске закончил. Только предложили ему эту должность не на руднике, а в поселке Лазурка. Собралась семья в путь- дорогу. А дед решил вернуться в Ленинград к жене.

Уехал в Питер, да там его и смерть нашла. Заболел раком горла. Сделали операцию, только не надолго это помогло. Так и умер, горемыка. Похоронили его, а Зина с Григорием на похороны не поехали. Далеко очень, да и детей не на кого оставить.

Приехала семья в Лазурку и ахнула: «Как красиво»! Вокруг дома пихты высокие растут, а весь двор в цветах – подснежниках. Цветы бледно-сиреневые на высоких ножках. Красота! Летом рядом с домом грибы можно собирать, да и школа рядышком на пригорке. Только целую неделю дети одни с отцом остаются, а Зинаида на работу в Змейногорск ездит, и только на воскресенье домой приезжает. Старшие дети в сентябре пошли в школу, и Татьяна тоже захотела учиться, хотя ей только в октябре 7 будет.

Училась Танюшка плохо. Двойки да тройки, а четверка была пределом её мечтаний. Особенно не давалось ей чистописание. Кляксы, помарки в тетради. Старшая Оля была аккуратистка. И воротнички, и манжеты сама стирала и пришивала. И как не посмотришь на неё, все с книжкой сидит, даже в уборную с книгой ходит. Вениамин- сорвиголова, и всё любит что-нибудь свиснуть. Раз он украл кроликов, а отец узнал.