Мария Непеина - Ева Полянская – жизнь и судьба. Книга 1. Юность Евы

– Так может вы с нами? – предложил ей Дима.

– Я? Нет, нет, спасибо мил человек, – замахала руками кухарка, – я уже и чаю попила, и пирожков наелась, а вы кушайте, кушайте милые мои.

Она развернулась, и чуть ли не бегом выбежала из зала.

– Присаживайся, – я показала Диме на стол.

– А руки где можно помыть, – спросил меня Дима.

– Ой, что это я, действительно, – я засмеялась. – Иди за мной.

Я провела Диму в ванную комнату.

– Ого, – удивился он, когда зашел в нее, – ничего себе система, – он стал оглядывать трубы, которые вели к раковине и ванне. – А ванная какая белая.

– Вот полотенце, – сказала я, когда он тщательно вымыл руки.

Мы вернулись в зал, сели на наши места, я подала Диме чашку с чаем.

– Сахар? – спросила я у него и подала ему вазочку. Но он отрицательно покачал головой. – Тогда может быть молока? – я пыталась ухаживать за ним. Но Дима снова отказался.

– Я тоже не пью чай с сахаром или молоком, а папа рассказывал мне, что когда я была маленькая, то могла вот в такую чашку кинуть пять или даже шесть кусков сахара! – я рассмеялась над собой. – Представляешь? Пять или шесть!

Но Дима не разделял моего веселья.

– Я с братом видел сахар только на новый год, каждому по кусочку, и только когда отец был жив, – сказал он.

Я перестала смеяться, смутилась, опустила свою голову вниз и стала теребить свой фартук, как будто это я была в этом виновата.

– Какие вкусные у тебя пирожки, – Дима решил сменить тему, потому что понял, что немного перегнул палку. – И ты так быстро научилась их печь, всего за неделю.

От его похвалы щеки мои вспыхнули, я прижала к ним свои ладони и заулыбалась.

– Спасибо, – тихо сказала я, тоже взяла свой пирожок и откусила его. Но после этого я медленно его прожевала, проглотила и встала со своего стула.

– Дуняша! – громко крикнула я так, что Дима вздрогнул.

С кухни прибежала кухарка.

– Что, что детонька моя, что случилось, – она с беспокойством оглядывала меня.

– Это не мои пирожки! – снова громко сказала я, показывая ей пирожок, который держала в своей руке.

– Как же твои, твои, твои, а куда бы я их дела, – забеспокоилась кухарка.

– Где мои пирожки, – я стукнула по столу ладонью. – Эти пекла не я!

Было видно, что кухарка была растеряна. Она переминалась с ноги на ногу, постоянно вытирая свои руки об фартук.

– Их собака съела, – вдруг выпалила она.

– Собака? – я была сбита с толку. – Какая собака Дуняша, мои пирожки были с капустой. Говори не темни, давай!

– Их папа твой на работу взял, – сказала Дуняша, – я подумала ты со школы придешь, а пирожков нет, расстроишься, вот и напекла новых, только начинку перепутала.

Я рухнула на стул, потому что не знала, что делать в такой ситуации. Получалось, что я соврала Диме.

– Она училась, – Дуняша стала убеждать в этом Диму, – каждый день после школы, не ела не пила.

– Да я верю, верю, – Дима сидел, улыбался и внимательно смотрел на меня.

– Даже не знаю, зачем папа это сделал, – было видно, что я расстроилась.

– Да дочей своей похвастаться хотел, что и умница, и красавица, да еще и пирожки сама печь умеет.

– Да уж, сама, – я поморщилась, – все Дуняша иди.

– Я, правда, верю, – сказал Дима, – кушай. В следующий раз угостишь своими.

– И угощу, – нахмурилась я, взяла свой пирожок, который надкусила, и мы продолжили пить чай.

– Спасибо, – сказал Дима, когда мы поели.

– Хочешь, покажу все комнаты? – мне хотелось, как то загладить этот неприятный для меня инцидент.

– С удовольствием бы посмотрел, – сказал Дима, и я повела его сначала в свою комнату.

– Это моя комната, – я подошла и быстро спрятала под подушку вязание, – я люблю чистоту, пока не разложу все по своим местам, уроки делать не сяду.

Дима ходил и внимательно все оглядывал, потом выглянул из окна, чтобы убедиться, что тот угол, где он стоял и наблюдал за мной из моей комнаты, не виден.

– Хорошо у тебя тут, уютно и красиво, – похвалил меня Дима. Я снова засмущалась.

– Пойдем, кабинет папы покажу, – я вдруг взяла его за руку и повела в кабинет отца.

– Ух, сколько книг, прямо как в библиотеке, – Дима стал брать книги с полки.

– Это художественные, это папины научные, мы с ним даже свой каталог сделали, я папе помогала, – я была довольна, что угодила Диме, ему понравилась моя комната, и восхитил кабинет отца.

– Молодец, – он снова похвалил меня. Мы потянулись за одной и той же книгой и наши руки соприкоснулись. Я вздрогнула и посмотрела на него. Дима притянул меня к себе за эту руку, нагнул свою голову и нежно поцеловал в губы. Я снова вздрогнула, мои глаза широко раскрылись.