Надежда Манченко - Твое наказание - я (I am your punishment)

- Эй ты, малявка, ты откуда будешь? Ты не из нашего двора, вали домой! – зло проговорил пацан лет тринадцати, подошедший со своей компанией трех мальчиков такого же возраста к маленькой рыжеволосой девочке, сидевшей на качели.

- Я не малявка, я Влада. Мы с родителями приехали сегодня сюда, будем здесь жить. Это теперь и мой двор, - ответила девочка и отвернулась от гадких мальчишек.

- Это мы еще посмотрим, чей это двор. А ну слазь!

- Не слезу!

- Слазь, говорят тебе! Хуже будет! – угрожал маленький «бандит»

- Нет! Не слезу, - упрямо повторила девочка.

- Я предупреждал. Парни, давайте покатаем девчонку, она наверно любит кататься.

Мальчишки обступили качели и, несмотря на сопротивления малышки, начали раскачивать ее все сильнее и сильнее. Девочка плакала и просила перестать.

- Хочешь, чтобы мы отпустили, ладно. Так и быть. Парни, отпускаем!

Мальчишки резко перестали раскачивать, отступили назад, а девочка, хоть и крепко держалась, но все же ее ручки отпустили качели, и она упала прямо на песок.

В это время на площадку зашел еще один мальчик, на вид чуть старше присутствующих ребят. Увидев, что Петька, местный хулиган снова издевается над кем-то, мальчик подошел ближе и спросил:

- Петя, что ты делаешь?

- Уйди, Макс. Не твое дело. Вечно ты лезешь, куда не просят. Вали, сказ… - Петя не успел закончить предложение, как ему в лицо попал песок. Он начал бегать по площадке и кричать, что ничего не видит. Остальные мальчишки так и остались стоять с разинутыми ртами.

- Давайте, забирайте своего друга и чешите от сюда, - угрожающе надвинулся Макс на другого соседского мальчика, который попытался подойти к девчонке, которая и бросила горсть песка в своего обидчика.

Через минуту на площадке остался лишь Макс и малышка, которая так и стояла со сжатыми кулачками и смотрела вслед убегающим обидчикам.

- Рыжик, ты как? Все в порядке? – спросил Макс у девочки, присев перед ней на корточки.

Вместо ответа он получил горсть песка в глаза.

- Ай, меня то за что? Я же помочь хотел! – осел на асфальт Максим и стал тереть глаза.

- Ой, прости, я случайно! Пойдем домой, у меня мама доктор, промоет тебе глаза. И у меня, кажется, губа лопнула. И не называй меня Рыжиком, я Влада!

Я стояла на автомобильной стоянке аэропорта в полседьмого утра, подставив жаркому августовскому солнцу лицо, и зевала уже раз двадцатый. Меня, как самую настоящую «сову» очень тяжело поднять рано, если я сама не запрограммирую себя с вечера на утренний подъем. Запрограммировать, то я запрограммировала, но зевать от этого не перестала. Какого черта поперлась встречать его? Увиделись бы вечером. М-да, я так каждый полгода говорю, но по-прежнему встречаю и провожаю этого оболтуса в любое время суток. Почему я это делаю? По той простой причине, что это единственный родной человек, который остался у меня в этом городе. Нет, я не сирота, слава Богу, у меня есть родители Мама Инна, папа Юрий и старшая сестра Карина, которые уехали в Африку лечить больных деток. Да, вот такая у меня семейка альтруистов. Три года назад папе – известному иммунологу предложили поехать на стажировку всего не пару месяцев непонятно куда, он тут же согласился, да еще и уговорил маму и сестру, которая заканчивала мединститут уехать с ним. Меня же они оставили совершенно спокойно, так как их и так сутками не было дома, и я в свои семнадцать лет была вполне самостоятельным подростком. Родственники приезжали два раза в год на мой день рождения и Новый год и снова покидали меня. Я настолько привыкла к такому образу жизни, что когда они приезжали, спустя неделю я мечтала, чтобы они поскорее уехали и не донимали меня замечаниями по поводу учебы, работы и личной жизни, которой у меня не было. Хотя положа руку на сердце, первый год после отъезда близких мне ужасно их не хватало. И в этом мне помогли, поддержали и прокормили, если быть честной – семья моего друга Макса. Его-то я и жду сейчас, сидя на капоте его машины.

Из здания вышла очередная толпа туристов, я поправила солнцезащитные очки на переносице и присмотрелась к вновь прибывшим людям. Самым последним вышел высокий темноволосый парень в темных очках. В одной руке он нес спортивную сумку, другой рукой обнимал маленькую пухленькую блондинку. Я скривилась так, словно съела целый лимон. Нет, я то знала, что Макса буду встречать не только я, но не перевариваю я эту «швабру» крашенную! Какого Макс не бросил ее до своего отъезда. Его предыдущая девушка мне нравилась на много больше. Я с ней, кстати, до сих пор общаюсь.