Ирина Резцова - Любовь по-черкесски. Тенгиз. Роман

– Кому тогда?

– Моему сыну. Я думаю, что вы вместе сработаетесь, если ты не будешь заниматься глупостями…

– Безвозмездно?

– Что безвозмездно, Тенгиз?

– Ты хочешь, чтобы тебе передали акции безвозмездно?

– Нет-нет, что ты! Как ты говорил, за добро надо отвечать добром. Я предлагаю заплатить им символические десять процентов от номинальной стоимости каждой акции.

– Что, если этого не произойдет?

– Это произойдет, Тенгиз, – Пшимаф поменялся в лице. – Никто не хочет терять самое дорогое, что у него есть. Я надеюсь, ты понимаешь, о чем я?

Тенгиз, разумеется, понимал, что имел в виду Пшимаф. С одной стороны, он терял компанию, и не только он, но и его дяди. С другой, он мог потерять Мерем, и не только Мерем. Получался выбор без выбора. Вернее, выбор есть, но он был равносилен… Чему он был равносилен? В любом случае, это означало, что Пшимаф избавляется от Тенгиза.

– Понимаю, Пшимаф… Надо подумать.

– Думай, Тенгиз. Только не долго. Время нынче очень дорого стоит.

– Ладно, если это все, то мне пора. Доброй ночи! – сказав это, Тенгиз развернулся и направился к своему джипу.

– Тенгиз, – позвал его Пшимаф. – Одну минуту.

Тенгиз повернулся к Пшимафу и от увиденного пришел к ужас.

«Рустам не успеет, – молниеносно пронеслось в его голове. – Рустам не…»

Сын Пшимафа – Аслан Дауров – в свои двадцать девять уже успел обогатиться впечатлениями от жизни.

На фоне других детей у Аслана было абсолютно все для счастливого детства. После школы он поступил на юридический факультет университета, на котором интеллигентные профессора набирались терпения, чтобы поскорее выпустить самоуверенного студента. Аслан, действительно, выделялся среди более скромных и полных надежд на будущее однокурсников. Надо отдать должное декану факультета, который предложил сердобольным преподавателям «отдыхать» на других талантливых ребятах, сфокусироваться на тех, кто сумел бы достойно нести груз юриспруденции в Адыгее и за ее пределами.

В таком режиме пролетели пять лет. Потом папа снова подсуетился, устроив Аслана то в одну компанию к своему другу, то в другую. Конечно же, на должность не ниже вице-президента.

– Такой светлый мальчик не должен начинать с должности «канцелярской крысы»! Пусть в архивах работают другие, но не мой сын! – небрежно отмечал Пшимаф, когда-то кто-то скромно предлагал Аслану сначала вкусить запах бюрократии, а потом…

Благо компаний в Майкопе оказалось достаточно, чтобы спустя год друзья Пшимафа извиняющимся голосом предлагали Аслану подыскать для своего сына другое место работы. Так продолжалось снова и снова, пока случайно Пшимаф не устроил своего сына работать юристом в штаб партии. Так, начался новый период в феноменальной карьере молодого юриста, который в результате выборов попал не куда-нибудь, а в Государственную Думу! Как говорится, дуракам везет.

– Сын, закрепись в парламенте! – попросил его Пшимаф, провожая новоиспеченного депутата в Москву. – Сделай все, чтобы остаться в стенах Государственной Думы! А там и до Кремля недалеко… Сам понимаешь, какие перспективы маячат перед тобой…

О каких перспективах шла речь, Аслан Дауров прекрасно понимал. Еще бы! Перед ним открывалась дорога в Кремль! Туда, где за закрытыми дверьми решалась судьба миллионов людей страны, а не только маленькой Адыгеи! Аслан уже мнил себя первым черкесом в истории, который станет премьер-министром! Не меньше!

Окрыленный успехами, Аслан Дауров приступил к служению народу в высотном серо-коричневом здании на Охотном ряду, с видом на конечную цель – Кремль.

Молодой депутат довольно неплохо чувствовал себя в отдельном кабинете на восьмом этаже нового здания Госдумы, который примыкал к старому при помощи прохода с красной ковровой дорожкой. В отдельном кабинете трудились еще четыре помощника депутата Аслана Даурова, которые трудились на зарплату, равной четвертой части зарплаты самого депутата. Разница была ощутимой, ибо трудились помощники честно, до позднего вечера и на совесть.

Бесконечные доклады, расшифровки публичных выступлений Аслана на заседаниях парламента, доработка конкретных предложений к поправкам в законопроекты и прочее-прочее-прочее. Правда, Аслан не догадался озадачить хотя бы одного помощника наладить работу с прессой, хотя она была совсем рядом. В том же здании, на третьем этаже, в журналистском пуле. Именно там, за столами и перед мониторами круглосуточно дежурили журналисты со всех федеральных телеканалов, радиостанций и газет.