Александра Арсентьева - Любовь не терпит сослагательного наклонения. Роман

– Ты не старый, ты выдержанный… как вино, – она рассмеялась и ответила на поцелуй.

– Одри, я тебя люблю! Зачем я ждал столько лет и не спрашивал, выйдешь ли ты за меня замуж?

– Меня как раз шокирует другое: как в тот вечер ты рискнул поцеловать такую крутую девушку, как я?

– Я устал… хотеть любить тебя. Да-да, любимая и единственная внучка Роберто Барберри достойна большего – это ты хотела сказать?

– Вовсе нет. Другое, более ценное замечание: я закрытая и одновременно простая.

– На самом деле ты стоишь дороже, чем выглядишь.

– А сколько я стою? – она серьезно посмотрела ему в глаза.

– Столько, чтобы бросить меня в один прекрасный день.

– День, когда кого-то бросаешь, нельзя по определению назвать прекрасным.

– Я вообще не понимаю, зачем ты со мной связалась.

– Ну… ты пришел ко мне в гости и без моего разрешения переспал со мной. А потом я нашла кольцо…

– Я хотел сделать тебе предложение по всем правилам. Несколько фильмов посмотрел на эту тему… книги прочел…

– Это я сделала тебе предложение.

– Когда это? – удивился Ной.

– Да в тот день, когда вручила тебе свои глупые стихи.

– Но я купил кольцо…

– И как можно было не заметить моего дедушку в магазине?

– Я был увлечен.

– Мной или сложившейся ситуацией? – улыбнулась Одри.

– Твоей сексуальностью и… недоступностью.

– Я… э-э-э отдалась тебе незадолго до этого.

– Это был шок, а не секс. Секс у нас с тобой начался после свадьбы.

– У нас с тобой после женитьбы началось безумие. Мы безумно любим друг друга.

– И именно поэтому ты флиртуешь с Леонидасом каждый божий день. И Ванджелиса пришлось на седьмой день общего с нами проживания гнать поганой метлой. Но ты дулась на меня три дня!

– Это же любовь!

– Уточни только, к кому именно из нас, грешников!

Одри рассмеялась.

– Я люблю флиртовать с твоим другом.

– И почему? Могу я хотя бы на правах законного супруга поинтересоваться?

– Обязательно можешь! С ним можно, он не опасен. С опасными мужчинами не флиртую. С обаятельными – тем более.

– А с ними-то почему? Как говорится, сам бог велел! Они для этого и живут: принимать знаки внимания от женщин!

– Они мне не нравятся. Ничего, кроме смеха, обаяние и примитивные мужские шутки не вызывают. Такие мужчины вообще ничего не умеют, ни к чему не стремятся, ленятся что-либо делать, зато очень много разговаривают и обожают ко всем женщинам без разбора приставать. А они считают, что у женщин, не отвечающих на их заигрывания, нет чувства юмора.

– И что феминистки уверены: мужчина – это диагноз.

– Угу. При всем притом мужчины, наблюдая, как мне смешны их шутки, воображают, что они нравятся мне. Чудовищное самомнение! Когда мне нравится мужчина – я поступаю проще: делаю ему предложение.

– А я…

– В случае с тобой я так и сделала: я предложила себя, разве нет?

– Я… не понял этого.

– Обожаю мужчин, ничего не смыслящих в любви! Они порядочные и стеснительные, а также вежливые и романтичные. Все лучшие черты в одном флаконе! Мне пикаперы… противны.

– Одри, боже, как ты хороша! На тебя правда не действует мужское обаяние?

– Чистая правда!

– Но… Леонидас… он безмерно обаятелен…

– Он не нравится мне всерьез. Мужчинам-то флиртовать можно! А женщинам воспрещено? А как же твоя Юфем со своим кофе в постель?

– Будь проклят тот день, когда я решил отомстить тебе за Ванджелиса!

Одри рассмеялась.

– Иди ко мне!

Профессор Ной лег рядом с ней на кровать.

– И как ты можешь меня ревновать?

– Почему же не могу? Я же человек.

– Да в этом нет никакого смысла!

– А в твоей ревности, выходит, есть смысл?

– Я… мужчина. Когда я ревную, ты счастлива.

– То есть ты несчастлив, когда я ревную?

– Слишком счастлив, дорогая, но мне стыдно.

– Стыдно? Почему?

– Я старый и некрасивый.

– Поразительные выводы ты делаешь, профессор!

Профессор Ной стал раздевать жену.

– Я хочу тебя, когда ты зовешь меня профессором. Я мечтал, что ты будешь так меня называть, хоть это даже звучит непристойно.

– Да все нормально! Так что там дальше? Почему я не могу тебя ревновать?

– Я… возбуждаюсь, но я этого недостоин.

Одри рассмеялась и стала помогать ему раздеваться.

– Все верно: ничего из вышеперечисленного ты недостоин, но я решила дать тебе шанс…

Одри постоянно приставала к своему профессору, когда он проверял тетради для практических работ дома. Профессор Ной обычно очень мужественно продолжал проверять тетради и молчал. Даже рук ее не убирал, просто терпел ее нескромные ласки, считая их в душе издевательскими. Но Одри не была бы нормальной женщиной, если бы однажды не пристала к нему основательно.