Юлия Бузакина - Можжевеловое лето. Современный любовный роман

«Зачем я сижу здесь? Ведь отношения с Максимилианом и гроша ломаного не стоят! Его даже не задели вопиющие фотки из интернета, где я обнимаюсь с капитаном команды!» – мысленно сокрушалась она. Видимо, все это время отношения были нужны лишь ей одной. А Максимилиану просто удобно, когда она под рукой. И не важно, с кем его половинка провела прошлый вечер, главное – у нее можно выгрести последнюю мелочь, чтобы заплатить за свой кофе! От такой догадки Маша даже отодвинулась подальше от своего музыканта.

– Слушай, Максик! – прервала она заумное щебетание резкой репликой. – Мне домой пора. На носу сессия, курсовая не дописана. Наверное, в ближайшее время не будет возможности посещать твои мероприятия.

Замерла и прислушалась. Надеялась услышать хотя бы разочарованный вздох.

– Да?.. – осекся на полуслове своей интересной лекции Максимилиан. – Ну, как скажешь. Позвони мне, когда освободишься.

Тут он заметил какого-то знакомого, обросшего бородой и нечесаными волосами, в нелепой одежде, с походным рюкзаком наперевес, и заорал во все горло:

– Дэн, стой! Это я, Дэн!

Дэн опасливо обернулся. Узнав Максимилиана, бросился навстречу.

– О, кофе! Как давно я не пил горячий кофе! – воскликнул он.

– Пойдем, я куплю нам еще по стаканчику! – подскочил Максимилиан с лавочки. Уже уходя, вспомнил про Машу. С досадой повернулся. – Манечка, ну все, давай! Звони, если что!

Девушка оторопело продолжала сидеть на лавочке. В ее умной и ответственной головке не укладывалось последнее происшествие. Посидев так некоторое время и осознав, что Максимилиан не вернется, она побрела в сторону дома. Денег на проезд не осталось, и она мысленно порадовалась, что живет на улице Пушкинской, в паре остановок отсюда.

Весна цвела и пела, все вокруг щебетало, веселилось, смеялось, держалось за руки, а Маша понуро брела сквозь эту мешанину радостного возбуждения, чувствуя, как отвращение к противоположному полу заполняет ее сердце. В глубине души медленно зарождалась ненависть. Она больше никогда не позволит себе влюбляться. И отныне номер телефона Максимилиана Расторгуева, рок-музыканта из группы «Бас-Карабас», внесен в черный список. А в социальных сетях он будет заблокирован.

На следующий день Маша пришла в институт пораньше. Аня сидела на подоконнике и весело щебетала по сотовому телефону.

– Да, да! Представляешь, он мне еще и сережки с брюликами вчера принес! Просто обалденные! Приходи в институт, я их сегодня надела! – взахлеб делилась она в трубку новостями своей материально обеспеченной жизни.

Маша с презрением посмотрела на новенькие сережки, игриво сверкающие бриллианты в ушах подруги и гордо прошествовала в полупустую аудиторию. Ей совершенно не хотелось выслушивать очередную историю о том, как Валерик сводил Аню в дорогой ресторан и подарил бесценный подарок.

Она села на деревянную скамью, достала из сумки конспект и ручку. Раскрыла тетрадь в клеточку и от нечего делать начала выводить узоры на чистом листе. Почему-то рисовалось море. В нем тонула красивая девушка с длинной темно-русой косой. В ее глазах отражался ужас и страх. А рядом из морской пучины поднималось чудовище. Жуткое и склизкое, с огромными щупальцами, тянущимися к красавице, желая утопить ее как можно быстрее. На лице чудовища застыло торжество предвкушения…

– Ну, ничего себе, ты развернулась! – хлопнула рядом с Машей рабочей папкой Аня. – Это что за волшебный сюжет?

От внезапного вторжения в личный мир Маша вздрогнула и тут же прекратила выводить живописные каракули.

– Не знаю. Так, просто привиделось… – зло буркнула она.

– Красавица и чудовище! Так и назовем твою картину в тетради по социологии СМИ! – разразилась веселым смехом Аня. – Чудовище – это Максик, он утопит тебя и не даст хорошо сдать сессию!

– А вот и не утопит! – с обидой в голосе воскликнула Маша. – Я справлюсь!

– У тебя слишком много пропусков… – отрицательно покачала головой Аня.

– Ты плохо меня знаешь! – решительно сдвинула брови Мария.

С этого дня Маша не пропустила ни одного занятия. Все свое свободное время она проводила в библиотеках, надеясь за короткий срок наверстать упущенный за полгода материал. Рядом почти всегда грыз твердый гранит науки Руслан, ему тоже была необходима стипендия, и плохо сдать экзамены он не имел никакого морального права. Развлечением отныне был кофе в автоматах, да сигареты.

Аня от их компании откололась, и теперь ее можно было видеть лишь из-за тонированного стекла очень дорогого автомобиля, принадлежащего великовозрастному «папику». Иногда она с отчаянием в глазах собиралась что-то сказать Маше, но «папик» будто чувствовал подвох и тут же начинал названивать, требуя спускаться скорее, иначе они опоздают на очередное мероприятие, соответствующее их статусу. Аня с готовностью комнатной собачки кивала, смущенно извинялась перед друзьями и, опустив плечи, шла к выходу, оставляя Машу и Руслана на растерзание кофеину и никотину.