Айжаркын Мусина - В твоем сердце

– Я такой же как и всегда. Ты должна была уже давно меня узнать, – я проговорил это охрипшим голосом. Мне самому стало страшно слышать свои голос, полный отчаяния. – Но ведь тебе это не знакомо. Тебе никогда не было дела до своих детей.

– Чейз! О чем ты…

– Я прекрасно понимаю, о чем говорю. С тех пор, как умер отец ты только и делала, что пропадала на фирме или заводах. Тебе ведь было наплевать на то, что дома тебя ждут твои сыновья, – я приблизился к ней поближе, чтобы ощутить ее страх и проигрыш.

– Это не так! Почему ты не хочешь понять этого?! – она все же умудрилась схватить меня за руки. Я попытался вырваться, но ее хватка оказалась крепкой. – Я всегда любила и буду любить тебя и… – она замолчала не договорив фразу. Я посмотрел на нее с ожиданием во взгляде. – …и Томаса. Вы все, что у меня есть и я всегда желала вам только добра. А теперь ты говоришь, что не хочешь лечиться! Как по-твоему я должна себя вести?!

Прохожие стали оглядываться в нашу сторону. Крики матери слишком сильно привлекали внимание. Я снова попытался вырваться, и это мне удалось. Руки предательски заныли из-за сильной хватки, но это ничто по сравнению с головной болью, которая с каждой минутой становилась все сильнее. Мне нужно поскорее уйти отсюда подальше, иначе я упаду в обморок прямо в коридоре. – Мне нужно идти. Можешь не ждать меня сегодня, я не приду домой, – я стал потихоньку отдаляться.

– Куда ты собрался?! – снова проснулась «железная леди». – Чейз?! – но мне было далеко наплевать на ее крики. Мне просто хотелось выйти из этой чертовой больницы и глотнуть свежего воздуха.

Я нажал на кнопку лифта, но он оказался не рабочим. Какого черта в больницах не работают лифты?! Я ударил кулаком об двери и пошел искать другой выход. Поблизости обязательно должна быть лестница. Я завернул за угол и увидел нужную мне табличку. Пулей выбежал на лестничную площадку и стал спускаться вниз. Мне все больше не хватало воздуха, я просто-напросто задыхался. А этих ступенек, кажется, становилось все больше.

Наконец, я дошел до первого этажа и, миновав стойку регистратуры, вышел во двор. Прохладный весенний воздух окутал меня повсюду. Я стал жадно глотать ртом воздух, одновременно с этим расстегивая замок на своей куртке.

Спустя двадцать минут мне все-таки стало лучше. Я подошел к своему байку и взял шлем в руки. Интересно, кому его отдадут когда меня не станет? Мать наверняка в первую очередь избавится от него. Я усмехнулся и уже хотел было надеть шлем, как вдруг услышал чей-то голос. «Жизнь – это сказка». Я встал как вкопанный, не зная, повернуться мне или уехать не оглядываясь. Как давно я не слышал эту фразу? Как же она стала мне так ненавистна…

«Жизнь – это сказка»… Из головы все еще не выходили эти слова. Я должен был просто наплевать на все и уехать подальше от этого места. Но нет! Меня будто потянуло туда, где раздавались голоса. Мне захотелось узнать, кто сказал это, но в то же время я уже ненавидел этого человека.

Как он смеет говорить, что жизнь – это гребаная сказка?! Черт возьми, жизнь – это фильм ужасов, где никогда не бывает счастливых финалов! За эти несколько лет я понял только это. Здесь нет настоящей любви, понимания, волшебства. Нет ничего такого, что может быть в сказках. Голоса привели меня на небольшую аллею, где стояли несколько лавочек. Где-то сидели женщины и читали, а где-то игрались дети. Я стал искать глазами человека, голос которого я недавно слышал. Но здесь просто невозможно было расслышать чей – либо голос. Были слышны лишь голоса резвящихся детей и какая – то музыка, доносящаяся из клиники.

– Эй, Эллисон! Сделай и мне такой же! – мой взгляд упал на группу мальчишек, которые сидели на траве под деревом. Рядом с ними сидела девушка с пепельным цветом волос. Она что – то держала и во весь рот улыбалась. Я и сам не заметил, как стал приближаться в их сторону. Мне стало интересно, что с этой девушкой. Ее волосы были длинными, не такие как у всех, значит, она не больна? Или все же больна?

– Эллисон а можешь сделать птицу? Я очень хочу птицу, – сидящий рядом мальчишка потянул ее за рукав кофты.

– Постой Марк, чтобы сделать птицу понадобится чуть больше времени. Ты ведь подождешь? – я узнал ее голос. Это она сказала те слова. Те слова, в которые я верил с самого детства. Я встал чуть поодаль от них, спрятавшись за кусты деревьев.

– Знаешь, раньше мама тоже делала мне цветы из бумаги. Но сейчас почему-то перестала. Как только я прошу ее сделать, чтобы потом украсить комнату, она сразу же начинает плакать, – мальчишка, лет одиннадцати, без умолку болтал с этой девушкой. Похоже, ему не сказали, что от рака так и не выживают. – Просто твоя мама сейчас устает. Поэтому не стоит ее беспокоить по пустякам, хорошо? Ты можешь в любое время попросить меня об этом, – девушка приобняла мальчика и снова улыбнулась. – И не забывай, что я тебе сказала. Жизнь – это сказка, где чудеса существуют и все загаданные делания сбываются.