Елена Моисеева - Контракт на смелость

Марок резко выдохнул, будто ему дали под дых, его естественная бледность приобрела оттенок близкий к мертвецу, а глаза заполыхали зеленым цветом.

Чего он так разозлился, я – единственная кто ему отказал?

– Кто тебе это сказал?

– Начальник вашей доблестной охраны, уж не знаю, как его зовут, – я скрестила руки на груди.

– Его звали Ламинок, – процедил он сквозь зубы, а я внутренне содрогнулась.

– Что значит «звали»?

Он пристально посмотрел мне в глаза, а потом произнес:

– Потому что я не уверен, что просто его уволю, а не убью после всего.

– Нет, Марок! – я вцепилась в его руку, – Я уверена, он не хотел ничего плохого! – Я самой себе удивилась, начав защищать его стража, – Он просто хотел внести ясность, сказал, чтобы я не мешала тебе, что потом останусь довольна, как и другие наложницы. Я просто не знала, что у вас… так принято.

Марок с минуту смотрел в мои глаза, а потом неожиданно обнял меня, и я не посмела его оттолкнуть.

– Неужели ты думаешь, что я все эти годы жил отшельником? У меня были женщины и не одна. У нас действительно таких называют наложницами. Но ты, Эва, не имеешь к этому никакого отношения. Я сказал, что ты нравишься мне, я не лгал.

Он отпустил меня, дотронулся рукой до моего лица, слегка поглаживая скулу большим пальцем.

– Поверь, у меня нет постоянных наложниц, я не содержу гарем. У меня даже нет жены. И сейчас я абсолютно свободен.

– Но почему Ламинок…

– Он сказал правду, – перебил он меня, – То, как он видит ситуацию. Хотя и не имел на это права. Ламинок ответит за грубость.

– Прошу, не наказывай его слишком жестоко.

Я поверила ему. Да и как не верить его глазам, голосу. Я просто чувствовала, что он не врет.

– Ты удивительная, Эва. Он обидел тебя, а ты не жаждешь мести, – он снова улыбался мне, – Ты отличаешься от изибнисцких женщин, в тебе нет кровожадности и мелочности. Прости, что плохо думал о тебе.

Господи, ну как тут остаться равнодушной? Я слышала тысячу слов от многих мужчин, поклоняющихся моей красоте, известности, моей страстности и порочности и не один из них за всем этим маскарадом, что они лицезрели на сцене, не видел меня настоящую. До сегодняшнего момента.

– Почему ты не женат, Марок? Неужели не было желающих?

– Почему, были, – засмеялся он, – Я отличаюсь, Эва, от обычных изибнисцев – думаю по-другому. Ты все поймешь, пообщавшись с моим народом.

– Что, ни одной подходящей на всю планету? – не поверила я.

– Я не имею права жениться на той, кто ниже моего сословия.

Супер, невесело подумала я, у них там эра Водолея, или еще дальше… В школе мы изучали феодальные системы, которые на Земле давным-давно себя изжили. Что же ждало меня на Изибнисе?

– Эва? Что я опять не так сказал? – Марок озадаченно смотрел на меня, и я поспешила его успокоить:

– Всё в порядке. Просто для меня все это в новинку. Я ничего не знаю ни о тебе, ни о твоей планете. И честно говоря, меня это пугает.

– Я с тобой, аката, – он незаметно перешел на изибнисцкий язык, – Ничего не бойся.

Я завороженно смотрела в его глаза, которые потихоньку начинали синеть. Я уже знала, что это значит, он хотел меня и то, как он меня назвал, только подогревало мое желание – аката, значит солнце, никто не называл меня солнцем.

Я поцеловала его первой, возможно, не умело, но он вздрогнул и прижал меня к себе со всей силой. Какая разница, что думают об этом его люди? Разве это так важно, когда ты знаешь, что думает об этом он?

– Эва, – хрипло пробормотал он, оторвавшись от моих губ, – Не здесь, милая. У нас ещё будет время.

И было совершенно не важно, что я знаю его всего два дня, что за столь короткий срок невозможно так прикипеть к мужчине, что, возможно, с его стороны это всего лишь желание и ничего больше. Впервые за всю мою юность мне хотелось окунуться в чувства с головой.

Из каюты я вышла немного взъерошенной, щеки пылали, губы припухли. Но я решила, что не отпущу Марока одного, а то не дай Бог, пришибет бедного Ламинока. А то, что он бедный я не сомневалась. Не хотела бы я пережить гнев Марока на себе.

Марок шагал широкими шагами, и я еле поспевала за ним. Мы прошли изрядное количество дверей, казалось, коридоры никогда не закончатся. И вот Марок резко тормознул перед одной из дверей, развернулся ко мне и произнес:

– Эва, ты не должна присутствовать при этом разговоре.

– Почему?

– Это мои подчиненные, они не поймут, почему я разговариваю при тебе – землянке.

– Даже если я была оскорблена?