Екатерина Риз - Такое вот кино. Серия «Город». Книга 4

Не успела я перевести дух, как зазвонил телефон. Я недовольно покосилась на него, нехотя потянулась за трубкой.

– Слушаю.

– Ты дома! Слава Богу! – Мама, кажется, всерьез обрадовалась. – Я уже переживать начала. Ну как дела? Все хорошо? Как долетели? Как ты доехала?

– Мама, – я попыталась вклиниться в ее монолог. – Я за тобой не поспеваю, – пожаловалась я.

– Потому что я волнуюсь! И папа волнуется, – уверенно заявила она, но тут же исправилась: – Правда, он еще на работе.

Я усмехнулась.

– Конечно.

– Ты попала под дождь?

Я пригладила сырые волосы.

– Вымокла немного.

– Немедленно прими горячую ванну. И чаю выпей!

– Вообще-то, я есть хочу.

– Тогда поешь, – согласилась мама, а когда я поинтересовалась, что у нас в холодильнике, в задумчивости промолчала.

– Пиццу закажу, – благосклонно отозвалась я.

– Расскажи мне про Испанию. Что ты там видела? Я подумываю папу в отпуск туда завлечь. Стоит?

Я в смущении потёрла кончик носа, после чего принялась сочинять на ходу, пытаясь не думать о том, что стыдно врать родной матери.

– Конечно, стоит, мам! Очень красивая страна. А сколько там достопримечательностей! Мы столько всего посмотрели… с Ленкой. Столько всего, что я совершенно запуталась в названиях. Но зато привезла тебе путеводитель! – вдруг вспомнила я. – Он с фотографиями. Посмотришь и решишь. Но съездить стоит. Кстати, когда у папы отпуск?

– Когда он решит, что выдохся. Не знаешь, что ли? Познакомились с кем-нибудь? – совсем другим тоном поинтересовалась любопытная мама.

– Что ты имеешь в виду?

– Людей, Таня. Женщин, и мужчин, конечно, тоже.

– Да так… Мы были заняты. Экскурсии, экскурсии… – Я ужасная дочь, это точно. – А все свободное время на пляже проводили. А у нас дождь, – тяжеловесно перевела я разговор на другую тему, точнее, попыталась это сделать.

– Да уж, третий день льёт. Но ты какая-то загадочная. Точно ничего от меня не скрываешь?

Я скрестила пальцы.

– Нет.

Услышала, как мама недоверчиво хмыкнула.

– Ладно, я приеду завтра и допрошу тебя, как следует.

Я мысленно приуныла, но что могла сказать? Не приезжай? Поэтому отозвалась, как послушная дочка:

– Хорошо, мама.

Распрощавшись с матерью, я заказала пиццу, узнала, что доставка будет только через полчаса, и решила, что за это время вполне успею принять душ. Чемодан так и остался в гостиной, только чуть накренился, привалившись к дивану, видно тоже устал, но я его проблемы была не в состоянии решать. Через полчаса встретила курьера из пиццерии, завернутая с ног до головы в махровый халат, расплатилась, заперла за ним дверь и прошла на кухню. Из коробки вкусно пахло, пицца была горячая и на вид аппетитная – моя любимая, с салями и огурчиками. Я включила чайник, присела на стул у кухонного окна и, взяв из коробки кусок пиццы, принялась жевать, слушая кряхтение закипающего чайника и глядя за окно, на пасмурное небо и капли дождя, упруго бьющие по асфальту. Вдруг стало не по себе, даже чуточку тоскливо. Невольно задумалась о том, чем бы мы в это время занимались в Коста дель Соль, с сестрицей, с её Фредом, с Сашкой. А сейчас я сидела одна в большой квартире, и это была моя жизнь. Именно такая, с пониманием того, что и завтра никто не приедет и ничего не изменит. Мама, конечно, наведается, задаст мне сто и один вопрос, а потом поспешит к папе, кормить его ужином. А мне снова нечем будет заняться. Конечно, можно поехать к родителям и пожить с ними… сколько захочу, но суть в том, что я не хочу. Я хочу чего-то нового, а не одиночества.

За всеми этими мыслями, я не заметила, как умяла три куска пиццы, и из-за этого опять же расстроилась. Я из тех женщин, которые свои проблемы заедают, как бы банально это не звучало. Мне срочно нужно придумать какую-нибудь цель, чтобы времени на дальнейшие страдания и тоску не осталось. Как назло, словно подслушав мои мысли, мимо моего дома прошёл Вовка: широко шагал, перескакивал через лужи и придерживал чёрный зонт, который рвало ветром из его рук. Конечно, он и понятия не имел, что я за ним из окна наблюдаю, он торопился домой, к жене, а я даже со стула привстала, чтобы проводить его взглядом до угла дома. Конечно, в своих мечтах, все прошедшие с нашего расставания месяцы, я рисовала себе, что в один прекрасный день Вовка одумается, придёт ко мне и будет на коленях умолять его простить. Мне на самом деле этого хотелось. Но он не пришёл. А уж когда я узнала о беременности его суженой, то и мечтать перестала. Стало ясно, что если Вовка и одумается когда-нибудь, то это уже ничего не изменит.