Ракета - Жизнь на двоих

Кем бы ты ни была, жить с тобой как раньше и делать вид, что ничего не произошло — невозможно. И это подводит меня ко второму вопросу. Что делать?

Самый простой, очевидный и правильный вариант — переехать. Такое иногда случалось, что соседи по комнате не могли ужиться Особенно — соседки. Девчонки… Мало ли что могли не поделить…

Обратиться к коменданту. По-хорошему, с презентом. Она тетка вредная, но умеренно. Не все ли ей равно, в конце концов. Совру что-нибудь, на крайний случай. Что ты храпишь. Или — что у меня ценные заколки стали пропадать.

Перееду в другую комнату. И больше не буду тебя видеть. Вот тут вздыхаю, ибо понимаю две вещи.

Во-первых, тебе надо как-то сказать об этом. Как? Что придумать? Мне вообще тошно делается при мысли, что мне надо будет как-то объясняться с тобой по поводу своего отъезда из комнаты. Тебе же про храп и заколки не скажешь. Как сказать человеку, которого два года считала своим лучшим другом, что он тебе больше не друг. Что сказать? Правду? Я знаю, Даря, что ты по мне сохнешь. Что ты, бля, чертова извращенка! Тошнит уже по-настоящему… Нет, я не смогу! Не смогу выдержать этот разговор. Есть вариант — приехать раньше и просто молча все порешать с переездом. Вещей моих там не осталось, чего ждать, собственно? И что ты почувствуешь, Дарина, когда увидишь новую соседку по комнате? Переключишь свое внимание на нее? Будешь сохнуть по другой? Рискнешь предпринять по отношению к ней активные действия? Странную реакцию вызывают эти вопросы у меня в голове. За твою гипотетическую новую соседку по комнате абсолютно спокойно, ибо откуда-то точно знаю — ТАК ты реагируешь только на меня. И какое-то странное чувство удовлетворенности этим фактом. Мне не по фигу ли должно быть? Должно быть, но отчего-то вдруг приятна мысль, что для тебя не все равно — кто… И откуда я это знаю? Без понятия, знаю — и все тут. А еще — что ты будешь переживать. Что тебе будет больно. И что ты, я тебя знаю, просто так это не оставишь. Ты же будешь выяснять, что случилось, ибо недосказанности не выносишь. И это приводит нас к факту номер два.

Во-вторых, не видеть тебя — не получится. Ты меня найдешь, обязательно. Чтобы спросить — куда и какого хера? И поэтому — факт выяснения отношений неизбежен. Ну не бросать же из-за тебя университет?

Может, снять квартиру? А что, как вариант… Сразу вспоминаю про Антона. Сказать тебе, что Антон решил снять для нас квартиру. На самом деле, понимаю, что Антон этого не сделает. Не потому, что денег жалко. Просто вдруг, на фоне перетряхнувшей меня истории с тобой, отрешенно понимаю — я для него всего лишь симпатичная кукла. И каких-либо серьезных отношений у нас с ним не будет. Ты была права. Почему ты, черт побери, всегда права?!

И как я буду жить без тебя? Без человека, которому я могла доверить абсолютно все. Я уже за два года так привыкла к этому, что при мысли о том, что из моей жизни исчезнет человек, который теперь уже значил так много, стал таким нужным и близким, мне становится тошно и горько.

Дарька, дьявол тебя раздери! Что ты наделала?! В этот момент я разревелась…

Мне было жалко всех — себя, потому что лишилась самой близкой и дорогой подруги, тебя — ты лишаешься еще большего. Зная, как ты умеешь любить (я видела, как ты фанатично предана своей семье), вдруг отчетливо (пропади пропадом моя буйная фантазия!) представляю, какую ты испытаешь боль, когда поймешь, что я исчезла из твоей жизни. Какое-то время с садистским удовольствием (а легкая степень садизма свойственна моей натуре, вы в этом вскоре убедитесь. А, возможно, и не такая уж легкая) живописую в своем воображении всю степень твоих страданий. Результатом этого действа становится то, что рыдать я начинаю совсем уж безудержно — благо, никого нет дома. Тебя становится просто нереально жалко — больше, чем себя. Но… что я могу сделать?

Родители оказались не в восторге от моей идеи снять квартиру. Вопрос, конечно же, уперся в деньги.

— Лерочка, ну сейчас совсем туго…. Надо Полину к школе собрать, столько денег…

— Да в чем дело-то? — в разговор вмешивается папа.

— Лера говорит — очень беспокойно в общежитии. Учиться мешает, шум, да и условия плохие.

— Мы же учились — и ничего, — ворчит папа, но я знаю — он беспокоится за меня. И рад бы что-то сделать, но, похоже, действительно — столько и сразу у них нет, ведь потребуют наверняка заплатить за несколько месяцев вперед.

— Послушай, Лера, — оживляется мама, — а если вам с Дариной на двоих снять? Это мы, наверное, с отцом потянем.