Симона Элькелес - Как разрушить мою подростковую жизнь

Это правда. Я настоящая, как меня видят, без прикрас. Папа говорит, что иногда это хорошо, а порой ужасно.

Наконец мы приехали на сороковой этаж.

– Увидимся позже, Барби, – пробормотал Нейтан.

Мне это послышалось?

Барби? Эмм.. это не может относиться ко мне. Ни за что.

Оцепенев, я обернулась.

– Как ты меня назвал?

Мне следовало бы знать, что этот парень меня игнорирует. Игнор – это его конек.

Дома меня встречал Мутт, весело подпрыгивая и облизывая меня, тем самым даря мне своих микробов. Многие говорят, что рот собаки намного чище, чем у некоторых людей, но многие не видели рта моей собаки. Мутт слишком часто вылизывает свои интимные места, поэтому его нельзя назвать чистюлей

Когда Мутт побежал к своему поводку, я подняла взгляд и к своему удивлению увидела папу за кухонным столом.

– Тебя уволили?

Мой отец поднял взгляд.

– Нет. Просто хотел быть здесь, когда ты вернешься.

Такое случилось впервые.

– Почему?

Мой папа переключил все свое внимание на Мутта, который держал во рту поводок и вилял хвостом, словно копьем.

Звучит не очень хорошо.

– Скажи мне прямо сейчас.

– Он напрудит на пол, если ты не возьмешь его на прогулку.

– Я сойду с ума, если ты прямо сейчас не скажешь, что случилось. Как думаешь, что хуже?

Мой папа глубоко вздохнул.

– Я новичок в отцовстве, но я стараюсь изо всех сил. Ты без разрешения воспользовалась моей кредиткой и зарегистрировала меня на сайте знакомств, и теперь мне придется заплатить триста долларов за полгода.

Ну, вот и все.

– Я сказала, что мне жаль.

– На этот раз, Эми, одних извинений недостаточно.

Вот теперь я начинаю паниковать. Он хочет бросить меня и отправить жить к маме и ее гипераллергенному мужу? Они ни за что не позволят мне взять Мутта в их новый загородный дом с новорожденным малышом. Мне придется перейти в новую школу к незнакомым людям? Для новичка средняя школа – это жесткое место, и сейчас я не думаю о Нейтане, потому что он не достоин моего сочувствия.

– Я сделаю все что угодно, Аба, только, пожалуйста, не выгоняй меня.

Папа встал. Я знаю, он собирается сообщить плохие новости. Я вздрогнула.

– Дорогая, я не думал тебя выгонять.

– Нет?

– Нет. Я нашел тебе работу.

Моисей обладал невероятным талантом ведения переговоров. Он заставил Бога, Человека Нон-Гранд, изменить мнение об уничтожении евреев (Исход 23:13).

Если это не доказывает, что любой из нас в силах изменить ход своей жизни, тогда ничто не может. Когда дело касается моего отца, я хочу обладать талантом ведения переговоров, как Моисей.

– Эми, почему ты так рано? Урок начнется не раньше, чем через десять минут.

Я стою в дверях кабинета раввин Глассмана в Храме Beit Chaverin. Раввин читает какие-то бумаги, а его темно-серая борода задевает листы.

– Мне нужно с кем-нибудь поговорить.

Отложив бумаги в сторону, Учитель Глассман выдвинул для меня стул напротив его стола

– Я всегда здесь, чтобы выслушать всех, кто в этом нуждается. Это моя работа.

– Выслушивать жалобы?

– И это в том числе, – сказал он с улыбкой на губах, а затем откинулся на спинку огромного мягкого кресла.

– Что тебя тревожит?

Очень много всего, но я веберу то, что волнует меня больше всего.

– У меня проблемы.

– С законом? – подсказал он.

– С моим папой. Я без разрешения, взяла его кредитку, и теперь он хочет, чтобы я вернула потраченные деньги.

Я смотрю на раввина, чтобы убедиться, что я не повергла его в шок и не засмущала.

– Для чего ты ее взяла, если не секрет?

Я вскинула руки.

– Я знаю, прозвучит странно, но у меня была уважительная причина. Я зарегистрировала его на сайте знакомств ЕСЕС. Я сделала это для моего отца.

Брови раввина изогнулись.

– Ты зарегистрировала своего отца на сайте знакомств без его ведома?

Я кивнула.

- Ему нужна жена.

Учитель Глассман вздохнул, а потом тихим голосом произнес:

– Эми, иногда нужно позволить людям самостоятельно выбирать свою жизненную дорогу.

– Да, но что если он выбрал неправильную дорогу?

– Каждый из нас совершает ошибки. Даже раввины. Все мы люди.

– Вы хотите сказать, что я должна позволить моему папе прожить в печали и одиночестве.

Кажется, я допустила ошибок больше, чем все человечество.

– Чепуха. У него есть ты, не так ли? Некоторые вещи измеряются по их значимости, а не размеру.

– Слишком много философии, раввин, – улыбаясь, сказала я.