Евгения Пёрышкина - Танец двух половинок. Хроники

..Это была воистину удивительная кошка. Ее даже хочется назвать как-то уважительно, не просто кошка, а госпожа Посланец кошка.

Иду я с работы. Подхожу к подъезду. Из ни откуда под ногами появляется взрослая серая кошка. И она смотрит на меня! Мр-р-р. «Пойдем», – говорю. Открыв дверь в подъезд, я пропускаю вперед себя животное, следом прохожу сама. Думаю, может, живет здесь, в какой-нибудь квартире, хотя я раньше ее не встречала. Поднимаюсь на третий этаж. Она за мной. Идет нога в ногу. Я остановлюсь, посмотрю на нее сверху вниз, а она тоже останавливается, смотрит снизу вверх. «Ну, пойдем, дальше», – говорю. Так подошла я к своей квартире. Она тоже к дверям. «Странно», – мелькнуло у меня. – «Впустить, что ли? все равно живу одна с подругой». Я загадала, если войдет в открытую дверь, то пусть заходит и живет с нами. Я открыла дверь, распахнула настежь, наблюдаю за кошкой. Она, сначала вновь вскинув на меня свои осмысленные глаза, и получив от меня одобрение, грациозно вплыла в квартиру. Закрыв за ней дверь, у меня возникло очень радостное чувство, чувство, что я сделала что-то очень хорошее и правильное.

Какая это была умная кошка! Я восхищалась ею каждый раз, когда она совершала очередное действие, мною еще не виденное. Она сразу поняла, где ходить в туалет, где ее место, где питаться. Она привнесла своим существованием легкость и радужность в мою одинокую жизнь. И я все больше и больше отмечала маленькие, но очень приятные моменты, вдруг ставшие происходить вокруг меня. Это, например, воздушный шарик, оторвавшийся от свадебного кортежа и прибившийся к моим ногам, или две птички, щебечущие на дереве, или улыбки людей, проходящих мимо. И я поняла, что скоро что-то произойдет. И я даже боялась признаться сама себе, что именно, но прекрасно знала внутри себя что.

Вскоре у моей Муси округлился живот. Она собралась стать мамой, и, видимо, в первый раз. Мы с подругой ее на кухню в коробку под стол, чтобы она там рожала, а она назад бежит, между нашими кроватями на одеяло ложится. И стонет, и стонет, испрашивая людской помощи, хотя бы моральной. Так она промучилась целых два дня, а вместе с ней и мы, прежде чем разродилась двумя прелестными котятами. Одна кошечка была серой, как она, по сути, гадким утенком, а другая кошечка – чисто белой, пушистой. Ее мы быстро пристроили, а вот серую пришлось оставить себе.