Элина Зимакова - Любите маленьких драконов. Принцесса и дракон

– Лапочка моя! – принцесса вскочила с кровати и, как была, в полупрозрачной ноной сорочке рванула обнимать своего питомца.

Принц от такого яркого проявления чувств к нему оторопел, а потом до него начало доходить: вот оно, сейчас свершится! Еще пара слов – и девушка признается ему в любви, чары спадут и в его объятиях окажется совершенно прелестное юное существо.

Но минуты шли, Элианна выливала на дракончика потоки ласковых словечек, но заветное «люблю» все никак с ее уст не срывалось. Норберта такое положение дел не устраивало. Погрузившись в размышления, он на некоторое время выпал из реальности, пока принцесса тискала и гладила его. Наконец, принцу пришла в голову здравая идея: если гора не идет к гному, то гном идет к горе. Раз девушка не желает признаваться ему в любви, а сам он сказать ничего не может, то надо как-то принцессу подтолкнуть в нужном направлении. Поэтому, собравшись с духом, принц приподнялся на задних лапках и лизнул своим раздвоенным языком румяную щечку принцессы.

Девушка от неожиданности замерла. А затем с еще большим энтузиазмом продолжила тискать своего питомца.

– Да ты моя прелесть! Красавчик! – и так далее, и тому подобное.

Норберт уже начал подозревать, что Вилирея специально выбрала такое странное условие для снятия заклятия. Похоже, придворная ведьма знала нечто, что было не известно принцу. Да он никогда и не интересовался тем, как юные девицы объясняются в любви домашним зверушкам. Судя по поведению принцессы, никак они не объясняются. По крайней мере, драконам точно. Настроение Норберта резко поползло вниз. А ведь это утро дарило столько надежд!

Элианна меж тем оставила в покое крылатого ящера, умылась, оделась, позавтракала вместе с дракончиком и вдруг озадачилась вопросом:

– Слушай, я совсем забыла дать тебе имя. Надо срочно это исправить!

Она перебирала разные звериные клички, потом перешла на мужские имена. Но либо ей они не нравились, либо привередливый дракон категорически на них не соглашался: строил из себя оскорбленную невинность и отворачивался от хозяйки, гордо задрав морду. Последнее у Норберта и при жизни в человеческом обличье великолепно получалось, не потерял он навыка и в драконьей ипостаси. И так величественно у него это получалось, что Элианна не выдержала и рассмеялась:

– Ну, ты прямо не дракон, а наследный принц какой-то!

Норберт вздрогнул: неужели она догадалась?

– И кого ты мне так этим поворотом головы напоминаешь? – задумчиво протянула принцесса. – Где-то я такой уже видела…

Размышления принцессы прервал вошедший слуга:

– Ваше Высочество, принесли свежие газеты. – и положил на край стола пачку желтоватой бумаги.

Принцесса тут же обо всем забыла, вцепившись в новостные листки.

– Эй, дракоша, иди сюда, будем новости читать!

Норберт послушно запрыгнул на диванчик рядом с девушкой и уставился на первую газетную страницу. Его едва холодный пот не прошиб. Чуть ли не на пол-листа красовался его собственный портрет. То есть портрет наследного принца королевства Гиория, который, как следовало из крупного заголовка, бесследно исчез прямо из дворца. Элианна начала вслух читать статью. В ней говорилось о том, что до сих пор не обнаружились ни принц, ни какие-либо новые сведения о том, что с ним случилось.

Дочитав, принцесса задумчиво посмотрела на дракона.

– Ты ведь ничего не знаешь! Сейчас я тебе все расскажу.

Девушка поднялась и пошла в спальню, откуда вернулась с целой стопкой газет.

– Вот, здесь все, что печатали о пропаже принца Норберта.

Отложив несколько экземпляров, она взяла в руки тот, что искала, и начала читать:

– «Наш сотрудник сообщает из Гиории: бесследно исчезнувший из дворца наследный принц Норберт так и не был найден. Придворная Верховная ведьма Вилирея, занимающаяся расследованием инцидента, дала нашему изданию эксклюзивное интервью».

Далее шел пространный рассказ ведьмы о том, сколько трудов она положила и продолжает полагать, чтобы разыскать пропавшего принца, как скорбит об исчезновении наследника Его Величество король Гиорийский, и какая это невосполнимая потеря для всего королевства вообще и для нее, Вилиреи, в частности. Ведьма красочно расписывала, каким принц был красивым, умным, обходительным, великолепным дипломатом, человеком строгих правил и непоколебимой нравственности.

Норберт аж невольно собой загордился – вон он, оказывается, какой! Ему ни разу никто в глаза подобного не говорил. А вот то, что втайне его многие называли «сухарем» и «бесчувственной глыбой», он был прекрасно осведомлен. Оказывается, не всегда стоит верить злым слухам.