Алекса Райли: Нажать на курок (ЛП)

Они все зовут меня Каспером, не–очень–дружелюбным приведением. Они называли меня так еще до того, как я вступила в клуб. Им нравится рассказывать, как я выскакиваю из ниоткуда, и полагаю, кличка просто прилипла ко мне. У Преза и большинства братьев не возникло проблем с моим вступлением в клуб несколько лет назад. Мы знакомы еще с наших дней на службе, и я знаю, что я предана им до крайности. Я спасала их жизни бессчетное количество раз. Тогда, когда они даже не подозревали о моем присутствии, пока ночной воздух не оживал от звуков моих пуль. Но для некоторых братьев стало проблематичным мое полноценное членство в клубе. Единственная женщина, которая вступила в «Призрачных Всадников». Ничего нового для меня. С этим я сталкивалась всю свою жизнь, поэтому сейчас я просто отмахиваюсь от этого. Мне нет никакого дела, что вы не хотите видеть меня здесь. Я буду здесь и никуда не уйду, пока През не отдаст мне приказ, или я не окажусь на глубине шести метров под землей. Клуб – единственная настоящая семья, которая у меня есть.

Я несколько лет провела, доказывая себе, и в первую очередь своему отцу, а потом и своей стране, что надорву задницу, но стану снайпером, а потом и когда впервые присоединилась к «Призрачным Всадникам». Теперь же мне просто плевать на это с высокой башни. Я знаю, что лучшая в своем деле. И это знает През. Именно поэтому когда резко все пошло наперекосяк, после моей отставки со службы, и у меня по–прежнему была свежая кровь на ладонях, он сказал мне собираться и вести свою задницу в Канзас–Сити, что у него есть место для меня. И я была там уже на следующий день.

Официантка со стуком ставит бутылку пива на деревянный стол рядом с моим сапогом, даже не принимая у меня заказа. Она разворачивается и направляется обратно к стойке, не произнеся ни слова. Потянувшись за своим пивом, я замечаю, как в двери входит мужчина. Его взгляд моментально цепляется за меня, как будто он знал, что я буду сидеть именно здесь.

Парень выглядит полнейшим засранцем, но я никогда не видела его здесь раньше, это уж точно. Ублюдок великолепен. Он – тот, кого любая женщина еще не скоро сможет забыть. Его черные, как смоль, волосы коротко подстрижены, но достаточной длины, чтобы ухватиться за них, если потребуется. Черты его лица резко–очерчены и немного грубоваты. Он выглядит так, будто пытается создать образ парня в деловом костюме, но глубоко в душе он парень в футболке и грязных джинсах. На его носу горбинка, будто он был сломан раз или два, но это добавляет сексуальности его внешности, а не отталкивает. Его рот сложен в мрачном, но чувственном, оскале с ровными белыми зубами и клыками, чуть длиннее передних. Это заставляет меня подумать, что он любит кусаться, и соски покалывает от этой мысли. Он красив, если вам нравится подобное.

Но больше всего в нем выделяются глаза. Они такого же оттенка серого металла, как прицел моей Mini Hecate .338 Lapua Mag – одной из моих самых любимых винтовок. Я не часто ей балуюсь, потому что контузия от этого оружия такая сильная, что всего после нескольких выстрелов начинают болеть мои уши. Интересно, этот мужчина тоже вызовет боль в моих ушах, после проведенной ночи с ним, когда он будет выкрикивать мое имя.

Его взгляд скользит по мне, как будто он видит насквозь через мои плотные джинсы и черную майку. Его оценка дерзкая и смелая, он смотрит так, будто я принадлежу ему. Сама эта мысль заставляет мою киску сжаться. Определенно прошло слишком много времени, когда я заводилась только от одного взгляда.

Оторвав свой взгляд от него, я делаю большой глоток пива. Меня не удивляет, что мгновение спустя он останавливается рядом с моим столиком.

– Могу я купить тебе выпить? – спрашивает он.

Снова наклоняю свою бутылку и делаю еще один большой глоток, показывая, что моя – все еще на половину полная. Мне не выпивка от него нужна и компания за этим столиком тоже.

– Тогда чего покрепче, – предлагает он. – Вся ночь впереди.

– Тебе не обязательно покупать всю выпивку, чтобы затащить меня в постель, – произношу я, скидывая свой ботинок со стола, и подталкиваю им стул рядом с собой, как приглашение присесть.

– И ты думаешь, я за этим пришел? – спрашивает он, опускаясь на стул. Его взгляд опускается на мою грудь и медленно поднимается к лицу. Он наглый засранец и даже не пытается этого скрыть. Надеюсь, для меня у него есть на это причина.

Наклонившись вперед, я предоставляю ему лучший обзор на свой вырез. Одновременно с тем, что с ними хреново во время стрельбы, в них так же есть преимущество.