Светлана Демидова: Твою беду руками разведу

— Ну… Вот у вас даже платья для театра нормального не нашлось, прикрылись какой-то, извините, тряпицей… А у Лилечки… все при всем… И причесочка… такая аккуратненькая… такая гладенькая… не то что… — И он опять выразительно покрутил руками возле своей головы.

— Да вы… вы… Вы же ничего не понимаете! — захлебнулась возмущением Лера и уже с настоящим испугом ощупала тугие кольца своих волос. Поскольку они были в порядке, она перешла к решительной атаке: — Да вы… Вы только посмотрите на себя! Ваша… футболка вообще не выдержит никаких комментариев! К тому же… вы ужасающе пьяны! Вот!!!

— Я, конечно, пьян, — согласился сосед, — но не ужасающе. То есть не настолько, чтобы не заметить Лилечкиного преимущества… извините… перед вами…

— Преимущества?!

— А что вы так возмущаетесь? — удивился мужчина. — Я предложил бы вам смело посмотреть правде в глаза.

— Какой еще правде?

— Ну как же? Согласитесь, этот… извините… хмырь… он же не просто так вас бросил, а ради моей Лилечки!

Лера не нашлась что ответить. Она залпом выпила остатки кофе — таким же остервенелым глотательным движением, каким только что пил пиво ее сосед по столику театрального кафе.

— Слушайте! А хотите, я дам в морду этой сволочи еще и от вашего имени? — неожиданно предложил тот.

— Нет-нет, что вы! — поспешила сказать Лера. Она любила Андрея. Никто не должен касаться его лица! Никакие оскорбленные мужья в полосатых футболках. Она во что бы то ни стало должна предотвратить драку. Лера с минуту подумала и выдала соседу: — Да и вообще, неужели вы не понимаете, что дракой дело не решить?

— Почему это не решить? По всему видно, что этот мужик с детства был маменькиным сынком, а потом — дамским любимчиком. Я его отделаю по первое число, и Лилечка увидит, кто здесь настоящий мужчина, а кто… манная каша на постном масле… и жалкий слизняк… в пиджаке…

— Я вам как женщина говорю, что вы ничего этим не добьетесь, потому что для вашей жены он будет выглядеть героем, которого звериной хитростью и грубой силой взял коварный и подлый враг, — еще раз попыталась убедить его Лера.

— Вы так думаете? — уже несколько неуверенно произнес «коварный и подлый враг».

— Я в этом не сомневаюсь!

— Ну… тогда вы, может быть, предложите другой вариант?

— В смысле?

— А в том смысле, что мы с вами оба пострадавшие и, по-моему, нам нужно объединиться в борьбе…

— В какой еще борьбе? — не поняла Лера.

— В борьбе против гнусных предателей, — пояснил мужчина.

На «гнусных предателях» прозвенел последний, третий звонок.

— Вы идете на спектакль? — спросила Лера, которой совершенно не хотелось идти в зал, но она должна была контролировать действия своего визави. Нельзя было допустить его встречи с Андреем.

— А ну его, этот спектакль! — к ее радости, махнул рукой брошенный муж. — Я даже не знаю, как он называется. Билет с рук купил. Я думаю, что нам с вами нужно поставить свой собственный спектакль.

Лера со страхом на него покосилась, но мужчина выглядел уже гораздо трезвее, чем был только что, то есть до третьего звонка.

— Не понимаю, о чем вы… — проговорила она и нервным движением заправила все ту же, уже порядком развившуюся, прядку за ухо.

— Сейчас объясню. Вас как зовут?

— Валерией. Лерой, в общем… А вас?

— А меня… еще хуже…

— Что значит «еще хуже»? — удивилась она.

— Вы меня простите, но имя у вас… уж-жасное… Ле-р-р-ра… Б-р-р-р… Как гвоздем по стеклу… То ли дело — Ли-леч-ка. Просто серебряный звон! Маслом по сердцу! — Он умильно улыбнулся, а потом пару раз с большим вкусом произнес два женских имени рядом: — Лера — Лиля… Лера — Лиля… Ведь разница, заметьте, всего в трех буквах, а каков эффект! Но мое имя, знаете ли, еще хуже, чем у вас. Мамочка постаралась… Понимаете, я — Рафаэль.

— Да ну? — невольно улыбнулась Лера.

— Вот именно. Все смеются… А моя маман в свое время «торчала» от фильма под названием «Пусть говорят». Не смотрели?

— Нет…

— Ну еще бы! Вас тогда еще даже в задумке не было. Да, собственно, и меня тоже. Так вот, в том фильме играл певец… кажется, испанский… Рафаэлем прозывался… А история была о несчастной любви. Мамочка моя говорила, что прорыдала весь фильм и поклялась назвать в честь певца своего сына, если таковой у нее родится. Я родился и нарвался… на Рафаэля. Ужасное имя, не правда ли?

— Пожалуй, нет… — не согласилась Лера. — Просто оно… необычное… экзотическое. И потом… Рафаэль — это несколько длинно и неудобно. А как вас зовут короче? Друзья, например?