Элизабет Беннет - Душою и телом

«Наверное, он актер, – подумала Касси, – актер с несложившейся сценической судьбой, и поэтому ему приходится подрабатывать на приемах в качестве слуги».

– Надеюсь, вы хорошо проводите время? – спросил он. Его голос был таким глубоким и твердым, что она далее вздрогнула.

– Мне немного неловко, я ведь никого здесь не знаю, – ответила Касси. – Я, правда, познакомилась с сенатором Хаасом, но и то только потому, что умудрилась наступить ему на ногу.

– Ну, об этом не стоит волноваться, – расхохотался слуга. – Я думаю, он не в состоянии это особенно прочувствовать.

– Вы имеете в виду… – Касси посмотрела на стоявшего в глубине комнаты сенатора, – он пьян?

– Ну… зачем так грубо? Я бы сказал, он просто заботится о постоянном ощущении опьянения так же усердно, как и о хорошей одежде. И при этом, заметьте, он почти не спотыкается и говорит без запинки. А ведь это, поверьте, нелегко, если вы пьете водку даже за завтраком.

– Откуда вам-то это известно? – Касси была недовольна тем, что он так отзывается о кумире ее родителей. Кроме того, ей не нравился насмешливый тон этого слуги. Но когда она присмотрелась получше к сенатору Хаасу, то поняла, что слуга прав: взгляд сенатора был каким-то сфокусированным, а улыбка – блуждающей. «Теперь понятно почему, – с грустью подумала Касси, – он принял меня за Миранду!»

– Мне это известно потому, что у меня есть глаза, – усмехнулся слуга, – и я стараюсь видеть в людях то, что в них есть на самом деле, даже то, что они так усердно прячут под свои дорогие прически и модную одежду.

– А может, вы им просто завидуете? – рассмеялась Касси, но по лицу слуги поняла, что ее шутка была неудачной.

– Почему я должен завидовать этой толпе? – грозно произнес он, нахмурив выразительные темные брови. «Его глаза, – подумала Касси, – того же цвета, что янтарь или смола – они очень красивы».

– Я только хотела сказать, что будучи слугой… То есть, прислуживая этим людям, трудно не…

– Вы думаете, что я?… – перебил он ее и расхохотался. Это был очень странный смех – полукашель, полухихиканье, но в целом, как показалось Касси, не особенно приятный звук. Он прекратил смеяться так же неожиданно, как и начал. – Вы решили, что я слуга?

Касси старалась не выдать смущения. Ей не нравился его тон. Какого черта он ведет себя с ней так, словно ему известны какие-то вещи, о которых она понятия не имеет?

– Вы показались мне небогатым актером, который подрабатывает здесь себе на жизнь.

– О Боже! Неужели я так выгляжу? – Этот вопрос он обращал скорее к самому себе.

– Объясните мне, ради Бога, кто вы, – попросила Касси, – я ведь никого здесь не знаю, я вполне могла ошибиться. Простите меня. – Касси подумала, что он действительно видит людей насквозь. Сейчас, несмотря на дорогие шелка и замшу, ей не удавалось скрыть своей неловкости и неуверенности, и она понимала, что он это чувствует. Но он вдруг сам ей помог. Перестав насмешливо улыбаться, он протянул девушке руку и сказал:

– Простите меня. Вы ведь Касси, не так ли? Я Джесон Дарин, муж Миранды. Поверьте, я сожалею, что не представился вам сразу. Я думал, вы меня узнаете.

– Вы… Джесон?

– Вы удивлены? – Джесон как-то по-доброму улыбнулся. – Скажите, а каким вы меня себе представляли?

– Ну… таким, – Касси задумалась, подбирая нужное слово, – таким… более шикарным… Этот смокинг, например, сразу сбил меня с толку…

Джесон вновь издал звук, заменявший смех, и сказал:

– Я надел его специально, чтобы насолить вашей дорогой сестрице. Слишком уж много значения она придает одежде и всякой прочей мишуре.

– А… ну, – только и ответила Касси. Она оглядела комнату, наполненную людьми и сигаретным дымом. Касси была просто в шоке от удивления. Жизнь Миранды всегда представлялась ей чем-то вроде роскошной хрустальной вазы, наполненной экзотическими спелыми плодами. И вдруг не кто иной, как муж Миранды, начинает с презрением и насмешкой отзываться об этой их жизни. – Значит, в глубине души вы всего этого не одобряете?

– Я купил ей этот дом в качестве свадебного подарка, – сказал Джесон, словно и не слышал ее вопроса. – Я тогда провернул одну фантастическую сделку – это была одна из самых крупных операций с недвижимостью, какие я когда-либо совершал, – а ей так хотелось жить в этом районе! Рядом со всякими светскими дамами. И самой тоже стать светской дамой.

– Разве это не прекрасное соседство?.. – спросила Касси тихонько.

Джесон, казалось, разговаривал уже не с ней, а с самим собой, но он расслышал: