Джорджия Боковен - Один в толпе

Коул вдруг понял, что идея смыться на ночь нравится ему с каждой секундой все больше и больше. Он отошел было от окна, но тут же вернулся и, высунув голову, громко прошептал:

– Рэнди, стой, где стоишь.

– Ты что, с ума сошел? – изумился Рэнди.

– Вот это мы сейчас и выясним. – Коул быстро натянул на себя джинсы, футболку и спортивные тапочки, стараясь не замечать того, что от нехитрой процедуры одевания начал задыхаться, словно пробежал пять миль с полной выкладкой. Он снова вернулся к окну, перекинул ногу через подоконник и уперся в балку.

Рэнди выпучил глаза:

– Господи, кажется, это проклятое дерево тебе не только мордашку попортило, у тебя теперь и мозги набекрень. Ты соображаешь, что делаешь?

– Знаешь, я тут на досуге понял – моя главная проблема как раз в том, что я слишком много думаю. – Коул осторожно надавил на балку. Кажется, выдержит.

– Коул, угомонись, – всерьез забеспокоился Рэнди. – Не идиотничай!

– Тсс! – Коул показал пальцем на окно соседней комнаты. – Ты что, хочешь, чтобы Фрэнк выскочил во двор и усТройл нам головомойку? Молчи. – Он перекинул через подоконник вторую ногу и стал осторожно двигаться к трубе. Уже отойдя от окна, Коул вдруг услышал такой знакомый голос из детства, шептавший ему, что стоит только раскинуть руки – и полетишь. Но он поборол искушение, только горько усмехнулся, вспомнив, что когда-то, лет в семь, он действительно верил: достаточно чего-то сильно-сильно захотеть, и ты это получишь. Тогда его ждало жестокое разочарование. Рэнди нервно расхаживал по лужайке:

– Черт бы тебя побрал, Коул, ну что ты творишь?

Коул взглянул вниз и усмехнулся.

– Старик, это была не моя идея. Мне такое безрассудство никогда бы в голову не пришло, Ты что, забыл, какой я осторожный и рассудительный? – Все еще держась кончиками пальцев за подоконник, он потянулся свободной рукой к трубе, но не достал, и с замиранием сердца понял, что не хватает еще сантиметров двадцати. Благоразумие подсказывало, что стоит вернуться. Он глубоко вздохнул, а потом внезапно рассмеялся и спросил:

– Слушай, Рэнди, а ты помнишь Благоразумную Эспозито?

Рэнди на мгновение задумался и против своей воли улыбнулся.

– Одну из старушек, с которыми нас вечно оставлял папа в Нашвилле?

– Ну да. С тонкими поджатыми губками и бородавкой над глазом. Она еще вечно пускала слюни, когда засыпала перед телевизором.

– И пила виски из баночки, а нам говорила, что это холодный чай, – подхватил Рэнди.

– Разве ты забыл, что мы никогда не слушались Благоразумную Эспозито?

Улыбка сползла с лица Рэнди.

– Что это с тобой, а? Решил высказать предсмертное желание?

– Знаешь, я устал жить, думая, что смерть – это худшее, что может со мной случиться. ~-Коул постоял еще немного, с наслаждением ощущая, что готов переступить ту грань, за которой, возможно, найдутся ответы на его вопросы. – Рэнди!

– Чего тебе?

– Подойди поближе. Рэнди не сдвинулся с места.

– Зачем, сумасшедший?

– Поймай меня, если я свалюсь.

– И не надейся! – заявил Рэнди, скрестив руки на груди. – В таких делах, парень, каждый сам за себя.

Коул снова усмехнулся и набрал полную грудь воздуха. Может, через пару мгновений все изменится, но сейчас он себя чувствовал всемогущим и свободным.

Один шаг, и его пальцы коснулись холодного металла. Он оказался прав, труба не алюминиевая. Он зацепился за трубу и стал медленно сползать с балки. Мышцы его заныли от напряжения, больную ногу пронзила резкая боль, здоровой он пытался нащупать скобу, выступавшую из стены.

– Еще сантиметров пять, – подсказал Рэнди. Коул напрягся и, оттолкнувшись, наконец дотянулся до уступа. Стараясь удержать равновесие, он подтянул вторую ногу, пытаясь установить и ее.

– Ничего у тебя не получится, – объявил Рэнди, подошел и, подняв руку, ухватил Коула за пятку. – Ну, давай, давай... Я страхую.

Коул вцепился руками в трубу, чувствуя, что силы его покидают.

– Отойди, я спрыгну.

– Что, братец, решил доломать то, что не успел в прошлый раз?

– Рэнди, я соскальзываю. Ну, отойди же! – Едва успев это сказать, Коул действительно рухнул вниз, на землю, увлекая за собою Рэнди. Рэнди встал, отряхнулся и осторожно присел на выступ фундамента.

Настала мучительная тишина, прерванная в конце концов громким стоном Коула.

– Черт, кажется, ногу сломал! Рэнди склонился над ним.

– Какую?

– Правую.

Рэнди стал щупать его правую ногу. Коул застонал снова.

– Нет, кажется, левую.