Лайза Браун - Тайные свидания

Девушка в плотно облегающих джинсах и майке выдвигала из комода ящики. Стоило Джубалу приблизиться к ней, чтобы помочь, как она резко обернулась, слишком резко, и не удержала толстый ящик.

Джубал бросился ей на помощь, подхватил его, но слишком поздно: некоторые вещи вывалились на пол, а тонкая матерчатая сумка развязалась, и ее содержимое рассыпалось по светлому ковру. Он опустился на колени и с удивлением увидел засохшие листья, стебельки и увядшие цветы.

– Не трудитесь, – раздался с постели слабый голос Кэтрин. – Мы все выбросим. Это… осталось еще с прошлого лета.

Террил, заметив его недоумение, пояснила:

– Высушенные цветы и травы кладут в ящики, чтобы хорошо пахла одежда.

Голос ее был ровным и спокойным, абсолютно равнодушным, в нем сквозило превосходство.

Он находился от нее так близко, что видел крошечную жилку, бившуюся у нее на шее прямо там, где кончалась копна волос темно-медового цвета.

Может, она только казалась такой недосягаемо равнодушной?

– Что ты здесь делаешь? – резко спросила Тэнди.

Джубал посмотрел на женщину с молчаливым вызовом. Вопрос Тэнди оставался без ответа, пока Кэтрин, наконец, не произнесла с тихим удивлением:

– Он… один из людей… с лесопилки, Тэнди. Его прислал Генри.

– Меня и Бобо Хэкетта, – выдавил из себя Джубал и поспешил ретироваться из комнаты.

На лестнице он встретил Бобо, выходящего из мансарды.

– Следи за каждым шагом, – обратился он к напарнику. – Появилась старая ведьма.

– А, черт, только не это, – недовольно пробормотал Бобо. – Я думал, нам не придется встретиться с ней.

Когда они снова встретились на лестнице, Джубал направлялся вниз порожняком, а Бобо поднимался по ступенькам с новой партией груза.

– Ну, парень, тебе надо уматывать отсюда, – сказал он Джубалу.

– Почему?

– Только что пришел Кэролл, и старая грымза устроила ему скандал из-за того, что ты в доме.

– Что я собираюсь, по ее мнению, здесь делать? – в голосе Джубала звучали злость и отчаяние. – Ограбить ее или изнасиловать?

– Думаю, ты способен из-за женщин на все, – сострил Бобо.

Не говоря ни слова, Джубал спустился по лестнице и услышал пронзительный голос Тэнди.

– … я не могу тебе запретить держать этого каторжника на лесопилке, но зачем посылать его в дом? Я застала его с Террил…

Джубал прервал ее.

– Я ухожу, – грубо сказал он и направился к боковой двери.

Ему надо было пройти мимо девицы, которая стояла рядом с раковиной. Его неожиданный уход удивил ее.

Уже открыв дверь, Джубал снова почувствовал взгляд Террил на своей шее. На этот раз Джубал застал ее врасплох: она не успела отвести взгляда, и его прорвало.

– Смотри, – сказал он с яростью, рванув ворот рубашки. – Все прошло. Теперь угомонилась? Больше не будешь на меня пялиться?

– Не понимаю, о чем вы, – хрипло прошептала она, но лицо ее залил румянец, а потемневшие глаза стали еще больше.

– Неужели? – Его взгляд скользнул по ее лицу, задержавшись на губах, по шее, груди, и снова вернулся к губам. Они дрожали. Может быть, она боялась его, так же как и ее тетка. Какая-то темная сила охватила его, и он произнес полувопросительно, полуутверждающе: – А может, тебе еще что-нибудь показать?

Она аж задохнулась и покраснела, но теперь уже от ярости.

– Ты заслужил хорошей пощечины. Но я не собираюсь тратить время на какого-то невежу и грубияна…

Такой яростный всплеск эмоций был для него полной неожиданностью. Он ожидал холодного молчания, презрения, наконец. Он вдруг понял, что рассчитывал на ответную реакцию в духе Тесс.

– Я не невежа, – внезапно сказал он и покраснел.

– Да ну? Ты даже не знаешь, что такое саше, – спокойно заметила она, но не без скрытого торжества.

Он с трудом сглотнул слюну, не в состоянии вымолвить ни слова, и выскочил из дома.

На работу он решил больше не возвращаться. Прочь от этих людей, которые ни во что его не ставили и презирали только из-за его имени. Прочь от девушек с глазами, мерцающими, словно звезды, и с языками, словно жало скорпиона.

В воскресенье Террил вместе с Тэнди поднялась по ступенькам баптистской церкви и огляделась вокруг, радуясь, что вновь оказалась в этом большом здании, где она когда-то сидела рядом с родителями, слушая проповедь дедушки Террил, в честь которого и была названа.

Яркое солнечное утро, утренняя свежесть и звенящие голоса, слившиеся в хоре, – все это привело ее в умиротворенное состояние. В таком состоянии она находилась до полудня, когда они с Тэнди сидели у Кэтрин.