Виктория Холт - Изумруды к свадьбе

На этом записи обрывались. Но я знала, что случилось. У нее хватило того, что она называла мужеством, и оно помогло ей и ее неродившемуся сыну умереть той ночью.

У меня перед глазами стояли картины, вызванные записками Франсуазы. Дом с его мрачными тайнами, комнату с зарешеченным окном, огороженный очаг, лампу высоко на стене, необузданную и страстную женщину, аскетического мужа, который все еще не может отказаться от нее, его борьбу со своими чувствами, его уступки страстям и результат, который его фанатичному разуму кажется отмщением. Рождение Франсуазы, внимательно и неотступно следящие глаза, уединенное воспитание, затем свадьба с графом. Я видела теперь, почему этот брак был обречен с самого начала. Невинная и неискушенная девушка, воспитанная относиться к замужеству с ужасом, разочарование обоих супругов: она находит зрелого мужа, он – фригидную жену.

Все в замке видели, что брак был неудачен. И, когда графиня умерла от выпитой ею большой дозы лауданума, все спрашивали себя, а не приложил ли к этой смерти свою руку ее муж?

Как чудовищно и несправедливо! А виновата в этом Нуну. Она прочитала все эти книжечки, которые теперь прочла и я, и давно знала то, что мне удалось обнаружить только теперь. И все же позволила подозревать графа и убийстве жены. Почему Нуну не показала эту книжечку?

Но теперь все должны узнать правду.

Я посмотрела на часы, приколотые к блузке. Граф должен был быть в саду. Он, наверное, удивлен, что я до сих пор не присоединилась к нему, как делала это всегда, когда он выходил на прогулку. Мы обычно сидели, глядя на пруд, и говорили о нашей свадьбе, которая должна была состояться, как только он окончательно поправится. Я спустилась в сад, где он уже с нетерпением ждал меня. Лотэр сразу понял: что-то случилось.

– Даллас, – произнес он с ноткой нежности, которая всегда так меня умиляла, но сейчас вызвала во мне непонятное чувство. Ведь он, совершенно невинный человек, был так несправедливо оклеветан молвой!

– Я знаю теперь правду о смерти Франсуазы! – выпалила я. – И все должны знать. Она сама убила себя! – Я увидела, как потрясли Лотэра мои слова, и торжествующе продолжала: – Она вела дневник, маленькие книжечки, как их называла. Они хранились у Нуну. Нуну знала правду, но молчала, позволяя обвинить вас. Это чудовищно!

– Даллас, моя дорогая, вы слишком возбуждены.

– Возбуждена?! Я открыла тайну и могу теперь доказать, что вы не убивали Франсуазу.

– Расскажите, что вы обнаружили, – попросил он.

– Я знала о дневниках и решила все выяснить. Нуну показывала их мне, когда я к ней приходила, поэтому я и пошла к ней в комнату. Она спала, но буфет был открыт, и я взяла последнюю книжечку. Я догадывалась, что в ней-то и содержится разгадка тайны, но не подозревала, что найду такой точный и такой бесспорный ответ.

– Что вы нашли?

– Она убила себя, потому что боялась сумасшествия. Ее мать была сумасшедшей, и она узнала об этом из бессвязного бормотания отца после того, последнего, удара. Он проговорился, как пытался убить ее мать, но не смог. Хотя считал, так было бы гораздо лучше, если бы он решился. Понимаете? Франсуаза была немного не от мира сего. Это видно из ее дневников. Она воспринимала буквально все то, что ей внушали. И все это так ясно свидетельствует из записей. Теперь никто и никогда не сможет обвинять вас в убийстве.

– Я рад, что отныне между нами не будет никаких тайн. Возможно, я и сказал бы вам, но всему свое время.

Я испытующе посмотрела на него.

– Конечно, я знала, что вы не убивали Франсуазу. Вы ни на минуту не должны были даже подумать, что я поверю абсурдным сплетням...

Лотэр взял мое лицо в свои ладони и поцеловал.

– Мне нравится думать, что вы сомневались во мне и все равно любили меня.

– Вероятно, это правда, – согласилась я. – Но я не в силах понять Нуну! Как могла она знать правду и скрывать ее?

– По той же причине, что и я.

– И вы?!

– Я знал, что случилось. Франсуаза оставила мне записку с объяснением.

– Вы знали, что она покончила жизнь самоубийством, и тем не менее позволили всем...

– Да, знал и позволил.

– Но почему, почему? Это так несправедливо, так жестоко...

– Я привык, что обо мне всегда сплетничают, злословят, и большей частью заслуженно. Помните, я предупреждал вас, что вы выходите замуж не за святого.

– Но убийство?..

– Теперь это и ваша тайна, Даллас.

– Моя, но я собираюсь рассказать всем...

– Нет, вы кое о чем забыли.

– О чем?