Алена Левински: Изменяю по средам

Русский новый год обещал прийти в Гольхем через сорок пять минут. Напротив меня сидела московская Алина в блестящем изумрудном платье с хвостом, с открытыми плечами и картонной розой на пышной груди. Носик картошечкой, жидкие волосики гладенько зализаны назад и собраны в щуплую фигушку. Улыбается. Зубки мелкие. Очень напоминает ящерку с широким торсом.

Гришка с Костиком, сыном Алины, баловались: щипали друг друга и корчили рожи. Костику шесть лет, он очень похож на маму. Папа в Германию не поехал – очень занят. Чем интересно, если в России с 25 декабря по 14 января мертвый для бизнеса сезон?

Алина здесь только потому, что ее некуда деть. Она приехала с франкфуртскими друзьями Димки – Мишей и Аллочкой. Они настоящие университетские мыши, поглощенные своими научными изысканиями. Глаза горят вечным детством, влюблены в мир, в каждого первого, равно как и второго встречного, даже если он последняя сволочь.

Миша поет под гитару костровые песни, поддерживая инструмент возрастным брюшком. Есть такие люди, обычно очень милые и приятные в общении, которые из года в год поют под гитару одни и те же песни, вспоминают одни и те же события, рассказывают все время пару-тройку беспроигрышно веселых историй. Вокруг происходят мировые катаклизмы, случаются всплески солнечной активности, меняются общественно-политические формации и космические корабли с улитками достигают огненной планеты Марс, а эти милые люди все поют под гитару, не важно, в какой стране и по какому случаю. Одно непонятно: почему они меня так раздражают.

Естественно, Миша и Аллочка были в одинаковых джинсах, не один раз пересекавших границы, и в майках с университетской символикой. Я как водится пожалела денег на приличное платье, поэтому втиснулась в старую кофту с блесками и черные брюки, в которых ходила на работу. Конкурентов ящеричному платью Алины не было.

– Дед Мороз! – завопили подвыпившие взрослые и захлопали в ладоши.

Дети захихикали, видимо, уже понимая, что из спальни если кто и появится, то это будет точно не холодный старец с мешком халявных подарков.

– Я иду, детки. Я уже иду, – послышался голос моего мужа.

– Ура! Дед Мороз сказал, что он уже идет! – закричала Алина так, словно хотела сказать: «Господин назначил меня любимой женой».

Мы с Катей, сидевшей во главе стола, переглянулись.

Из спальни появился Антон в красном Катькином халате, отороченном старой сбитой ватой из коробки с игрушками, и в красном колпаке. На подбородке Антона резинкой была зафиксирована борода из той же ваты, а в руках он держал большой черный мешок для мусора.

– Ура! Здравствуй, дедушка Мороз, – завизжали дети и Алина.

– Здравствуйте, детишки. Я принес много подарков.

– А почему в мусорном мешке? Они вообще хорошие, твои подарки? – прошипела я, но никто не обратил на это внимания.

– А сначала я хочу узнать, хорошо ли вы себя вели, слушались ли родителей.

– Да! – немедленно соврали в один голос Гришка и Костик.

Халат, переделанный Катериной в шубу для Деда Мороза, был шелковый, поэтому пояс все время соскальзывал, и старец вынужден был придерживать полы рукой.

– А кто прочитает дедушке стишок? – продолжал занудствовать он.

Меня всегда возмущало такое отношение к детям. А если ребенок забыл стишок или стесняется выступать при чужих людях, то ему и шоколадку с копеечной машинкой не дадут?

– Я! Я прочитаю стишок про елочку! – запрыгал на табуретке Костик.

И прочитал. Громко, скороговоркой прочитал песню «В лесу родилась елочка».

– Молодец, хороший мальчик, – сказал Дед Мороз и полез в мусорный мешок за подарком.

Разумеется, в этот момент полы распахнулись, и взорам гостей предстало исподнее «дедушки» – широкие хлопчатобумажные трусы с трахающимися крокодильчиками. Дети не обратили внимания на сей конфуз, зато взрослые радостно захлопали, а Алина прыснула в кулачок, вжав голову в голые бледные плечи.

– Ой, – сказал Антон, стыдливо прикрывая беснующихся крокодильчиков. – Айн момент.

Он попытался завязать пояс, но уронил мешок, и из него вывалилась часть подарков: танк в маскировочной окраске, скатерть с голубыми снеговиками и ароматическая хвойная свеча, формой и размером с добротный дилдо.

Алина вскочила и, хихикая, как школьница возле раздевалки старшеклассников, подбежала к Антону. Вместо того чтобы собрать подарки обратно в мусор, она стала помогать ему завязывать пояс, для чего пришлось обнять моего мужа и прижаться рыхлым декольте к его волосатой груди. Мы с Катюхой опять переглянулись.