Джэсмин Крейг: Червовый валет

Город Карсон с огорчением взирал на ее страдания и прилагал все силы, чтобы I как-то облегчить их. Мэр начал кампанию по сбору средств в мемориальный трастовый фонд для близнецов, а церковная конгрегация решила подождать несколько месяцев и не назначать нового помощника священника, чтобы не торопить бедную Линди Бет выселяться из принадлежащего церкви дома.

К счастью, мистер и миссис Оуэн решили проблему. Они твердо заявили, что место их дочери в родном доме, и Линда, онемевшая от горя и оглушенная бесконечными капризами детей, безропотно согласилась.

В двадцать два года Линда снова оказалась в родительском доме. И если бы не близнецы, то люди и забыли бы, что она вообще отсюда уезжала.

Линда почувствовала, как Кейт дернула ее за бермуды.

– Мы уже пришли, – сказала Кейт. – Где дедушка?

– В доме, вместе с бабушкой, как мне кажется.

Линда мысленно захлопнула дверь, за которой роились воспоминания. Она откинула щеколду на калитке, и близнецы ринулись во двор. «Как они довольны, что пришли домой! – подумала Линда. – А вот мне каждый раз стоит немалых усилий заставлять себя входить в эту калитку».

Эта мысль показалась ей нелепой. Она передернула плечами и пустилась догонять близнецов.

– Господи, дети, – воскликнула она, подхватывая обоих и ставя на невысокое крыльцо, – какие же вы грязные! Придется хорошенько вымыть вас сегодня вечером.

Линда открыла дверь, и все направились в безупречно чистую кухню. Столы сверкали своей обычной белизной, знакомый запах хвойного дезодоранта щекотал ноздри. Линда криво усмехнулась. Если бы в Карсоне провели конкурс на наименьшее количество микробов в помещении, кухня Норы Оуэн побила бы все рекорды. В коридоре послышались торопливые шаги.

– Линди Бет! Это ты? Вы вернулись?

– Да, мама, вернулись.

Нора и Рон Оуэны вместе вошли в кухню.

– Дедушка! Я ел шоколадный торт! – Дрю рванулся через комнату и бросился к Деду.

Глаза Рона сверкнули.

– Я и так уже вижу это, молодой человек.

Кейт обняла дедушку за колено.

– А еще мы пили лимонад, – торопилась доложить она. – И ели чипсы.

Нора Оуэн пощелкала языком.

– Как бы у вас ночью не разболелись от этого животики.

Линда переглянулась с отцом.

– Отведу-ка я их сейчас наверх и искупаю, – решил Рон.

Он кивнул дочери, и ей показалось, что у него немного озабоченный вид.

– Я поговорю с тобой потом, Линди Бет, когда эти маленькие чудовища лягут спать.

Близнецы ускакали из кухни, вцепившись деду в руки, а Линда направилась к раковине.

– Хочешь чаю, мама?

– Пока нет, спасибо. – Нора раздраженно поджала губы. – У тебя на ноге грязное пятно, милая моя. Вытри поскорей. Что можно требовать от близнецов, какой чистоты и аккуратности, если их родная мать ходит с грязными коленями!

Линда послушно намочила водой бумажное полотенце и стерла едва заметное пятнышко. Потом стала молча ждать завершения неизбежной нотации. Однако на этот раз матери, казалось, не хотелось развивать тему чистоты как одной из главных добродетелей порядочной женщины. Она буквально лопалась от нетерпения сообщить дочери какие-то важные новости.

– Линди Бет, даже не знаю, с чего начать. Боюсь, что тебя ожидает неприятное известие. Ты никогда не догадаешься, кого видела миссис Виттмейер вчера вечером.

Линда улыбнулась.

– Нет, мама, конечно же, я и понятия не имею. Неужели Берт Хейден приехал на лето домой? Или, может, мэр наконец-то назначил Рите Линдстроп свидание?

– Тут не до смеха, Линди Бет, и ты сама сейчас в этом убедишься. Миссис Виттмейер видела, как на машине по главной улице ехала домой из аэропорта в Гранд-Джанкшене Дженнифер Дейтон. – Нора Оуэн замолкла, рассчитывая на драматический эффект. – Ас ней и ее братец!

Улыбку Линды словно стерли с лица, на нем появилось старательно отрепетированное равнодушное выражение.

– Ты хочешь сказать, что с Дженнифер приехал Брайен Дейтон? – поинтересовалась она. – А я-то думала, что он служит в Германии в войсках ВВС.

– Разумеется, я имею в виду не Брайена, а старшего брата, этого жуткого Мэтью! По словам миссис Виттмейер, он выглядит таким же разгильдяем, как и прежде. Такой же лохматый и, по ее словам, в тех же джинсах, в которых уехал из дома. У парня скорей всего нет за душой ни гроша.

У Линды все внутри похолодело. Прошло семь лет, столько разных событий случилось за это время, и все-таки она с удивлением обнаружила, что упоминание о Мэтте взволновало ее. К счастью, в последние годы она кое-чему научилась. Ребенком она несла нелегкий груз чрезмерной родительской любви, стараясь вести себя безукоризненно. И теперь, вернувшись к той же родительской требовательности, прятала от всех, за исключением близнецов, все свои подлинные чувства. Вот и теперь с легкостью, приобретенной за многолетнюю практику, она сложила губы в убедительную имитацию небрежной улыбки.