Арина Ларина: Свадьба беременной Золушки

– Ты испортишь макияж! Не переживай, как он может не приехать, если он хозяин центра. Он же должен поздравить сотрудников! – Она сама себе не верила.

Праздник уже переместился в банкетный зал, народ пил, ел, шумел и веселился.

Юлька мрачнела все больше. Кусок в горло не лез, пить не хотелось, начинала болеть голова.

«Как же так, все зря? Ну за что?» – ей захотелось остаться в одиночестве и выплакаться. У нее больше не было сил смотреть на окружающее веселье. Истерика вибрировала уже где-то совсем рядом. Она прекрасно понимала, что Аня, чувствуя себя виноватой, не танцует с Вадимом и нянчится с ней, портя себе праздник. Да и Никонов начинал посматривать на подругу любимой девушки с тихой ненавистью. Выбрав момент, Юлька просто исчезла. Она выскочила на лестницу мимо гомонящей веселой компании молодых людей, которые тут же начали хватать ее за руки и звать «покататься на перилах», и побежала наверх.

На четвертом этаже было тихо. Отзвуки праздника, бушевавшего внизу, сюда не долетали. Юлька подошла к приемной, провела рукой по косяку и осторожно тронула ручку. Дверь бесшумно открылась. В помещении было темно. По стенам изредка скользили отблески фар проезжавших автомобилей. Ее рабочее место так и не убрали.

«Наверное, демонтируют все после Нового года», – подумала Юлька. Она присела на стол и тоскливо огляделась. Уходить не хотелось, да и зачем?

«Посижу здесь, – решила она, глотая слезы. – Пусть хоть у Ани будет нормальный праздник».

Сергей действительно не любил шумные вечеринки. Работы было еще много, и он подумал, что вполне можно будет отделаться дежурной поздравительной речью, а потом незаметно ускользнуть домой. Засидевшись над документами, он пропустил момент, когда еще можно было выступить. Посмотрев на часы, он понял, что к этому времени веселье уже вошло в такую стадию, когда сотрудники просто не в состоянии воспринять «речь президента».

«Вот и отлично», – подумал он. Его всегда тяготила необходимость говорить что-то пафосное и торжественное. Все равно это никому не было нужно. Так, для порядка, согласно требованиям этикета… Краем глаза он отметил на экране, демонстрирующем приемную, какое-то движение.

«Неужели Вадим все-таки потащит сейчас исполнять «торжественную часть», – напрягся Сергей. Но это был не Вадим. Стройная фигурка медленно плыла в бледном свете уличных фонарей. Вот она присела на край стола и горестно застыла. Сергей приник к экрану. Девушка была ему незнакома. Хотя в такой темноте…

До него донеслись сдавленные рыдания.

«Что такое?» Он не выносил женских слез. Всхлипы, проникавшие из приемной, были какими-то детскими и жалобными, как будто там страдал обиженный ребенок. Сергей не выдержал и пошел выяснять, в чем дело.

Юлька в темноте комнаты, где все напоминало о нем, прощалась со своей любовью, своим будущим, со своим так и не состоявшимся счастьем. Она уже никогда не будет Золушкой. Не будет бала, хрустальных туфелек и Принца. Зато все остальное будет как в сказке: вскоре она превратится в тыкву. Отвратительную беременную тыкву на тоненьких ножках.

В тишине отчетливо скрипнула дверь, и луч света, проникший в помещение из директорского кабинета, начал стремительно расширяться.

Юлька вздрогнула, замерла на долю секунды и, поняв, что и здесь ей не удалось уединиться, вихрем вылетела в коридор. Естественно, ноги понесли ее по привычной траектории. Никакой романтики. Она не могла допустить, чтобы кто-то увидел ее зареванное лицо с размытым макияжем. Сбросив на ходу туфли, она неслась под ярким светом ламп, словно по туннелю, ведущему в никуда.

Сергей выбежал вслед за незнакомкой. Ярко-синее видение стремительно удалялось и скрылось за одной из дверей. Вдали светились две синие капли. Он недоуменно прошел вперед и увидел, что это туфельки. Сергей поднял их и улыбнулся. Обычно Золушка теряет только одну.

Подойдя к дверям, Сергей осторожно постучался, но ответа не получил. Неожиданно он вспомнил, как недавно они вызволяли отсюда переводчицу Юлю, у которой были такие мягкие щекотные кудряшки. И которая хотела почитать ему Бальмонта. От нее пахло не духами, а карамелью. Сергей понял, что все это время ему не хватало этой взбалмошной смешной девочки. Нет, никаких особых чувств, просто она была такой непосредственной, такой наивной и непредсказуемой… Он тряхнул головой, отогнав сентиментальные воспоминания, и решительно забарабанил в дверь:

– Золушка, откройте. Тут топчется Принц на белом коне и желает вернуть вам обувь, – неуклюже пошутил он. В ответ тишина.