Ирина Надеждина: Горький мед, сладкий яд

– Знаешь, Лазарев был прав, когда назвал тебя змием-искусителем, – Ника тихо рассмеялась. – И ты был прав.

– Успокоилась? Стоило ли переживать из-за какой-то фригидной старой клячи?

– Успокоилась, – она прижалась к его плечу. – Мне хорошо с тобой, я люблю тебя…

По удивительно синему небу плыли редкие белые облачка с синими донышками. Тишину в бухточке нарушали только крики чаек, смех играющих детей и шум прибоя. Владислав лежал на горячем песке и наслаждался этой тишиной и покоем…

От мыслей его оторвал Костя.

– Давай, наверное, еще по разу искупаемся и будем собираться, а то не успеем, и Маринкина тетка обидится, – сказал он, поднимаясь.

– Костик, снова тетка? – Владислав открыл глаза и прищурился на солнце.

– Влад, ну не выделывайся. Ты же знаешь, она очень обидчивая.

– Слушай, почти четыре года прошло, а веселая тетушка так и осталась обидчивой?

– Она, вообще-то, баба нормальная, но обидчивость с возрастом усилилась.

– Это я уже заметил. Она звонит нам иногда и все обижается, что не приезжаем.

– Она уже неделю нам про тебя жужжит. Как только услышала, что ты приезжаешь, да еще и со всем семейством.

– С чады и домочадцы, – рассмеялся Владислав.

– Ну, да. Ника, дети, сын, невестка.

– Студенты, спортсмены, активисты, комсомольцы.

– Одним словом, Вансовичи. На нее эта фамилия действует как наркотик. Она вас обожает. А ты и вправду большая зараза! – Костя улыбнулся. – Ты мне когда обещал приехать?

– Балда ты, Костик, – беззлобно выругался Владислав. – Обещал, как ты достроишься и у меня время появится. Ты же видеть всех хотел. Вот мы полным составом и приехали.

– У тебя скоро внуки намечаются? – Костя кивнул в сторону сидящих у кромки воды и строящих из песка замок Алика и Кати.

– Вроде бы к декабрю. И, кстати, двойня.

– А мои молчат как партизаны.

– Пожалуйся. Они же знают, что папа у них святоша, маме по ночам уголовно-процессуальное законодательство рассказывает, их тебе по гуманитарной помощи прислали, и внуков, скорей всего, также пришлют.

– Ладно, идем купаться, и всем сказать нужно, а то точно тетушка придет, а нас нет. Будет старушка маяться под дверью.

Владислав нехотя поднялся и пошел к воде. Неожиданно Костя поймал себя на мысли, что за прошедшие четыре года его брат ничуть не изменился, Ника похорошела, у них родились дети, женился Алик. У него самого поженились дети. Он сам немного постарел и поправился, начал подумывать о пенсии и о том, как бы перебраться юристом в какую-нибудь фирму и спать спокойно. А вообще-то где-то уже однажды он видел Владислава вот так – с ленивой грацией идущего к воде.

Это было здесь, в этой бухточке, четыре года назад. Костя посмотрел на часы и невольно вздрогнул: сегодня исполнилось ровно четыре года…