Unknown - Укрощение строптивых - Много шума из ничего (СИ)

Они лежали обнявшись на шелке, Адриан держал руку Сидни в своей покрывая ее поцелуями.

— А когда ты догадалась, что это был я?

— Ты точно хочешь знать? Наверное, когда ты снял с меня платье, я как раз подумала: вот облом. — Сидни тихонько засмеялась, а муж шлепнул ее свободной рукой.

— Не дерзи мне, жена!

— Пустая записка, я вспомнила о тебе, но не подумала, затем ты не дал мне проследить за собой.

— Ты думала, я оплошаю на коктейле?

— Но розы в цвет помады и вино? Адриан!

— Я так предсказуем?

— Ты невероятный, талантливый и ты мой! Это чудесный отдых. — Сидни поцеловала мужа, повернувшись к нему лицом, и запрокинула ногу ему на бедро. — И я рада, что мы тут одни. Я люблю твоих друзей, но иногда мне так хочется побыть только вдвоем.

— Обещаю каждый второй уик энд забирать тебя в наш домик в Хемптонсе, пока ты будешь на практике.

— А каждый первый? — Промурчала она, поглаживая мужа по спине.

— Моя мама устраивает суаре**, не думаю, что это предел твоих мечтаний. И я все-таки согласился летом поработать у нас в компании, пока отец видит во мне хоть какой-то потенциал, я могу попытаться научиться чему-то новому.

— Но ты же так хотел заниматься живописью в центральном парке. — В голосе Сидни слышалось сожаление.

— Так я получу квартиру нашей компании на все лето, где мы сможем жить вдвоем. Я не говорил тебе. Пока мама не позвонила сегодня, спросить какие подушки нам лучше заказать.

— И ради этого ты жертвуешь собой? Адри, я смогу протянуть в общежитии, для меня важно, чтобы ты занимался любимым делом, а не зачах в бизнесе.

— Отец прав, я смогу научиться у него всему, и писать картины на досуге, это жизнь, Сидни. Я мужчина и должен заботиться о своей семье. -Он приподнялся на локте, готовясь выдать целую тираду. — Мы не говорили с тобой пока о детях, но вскоре они появятся, и я обязан обеспечить им достойное будущее. Не думай, что ты заставляешь меня отложить мечту, ты заставляешь меня делать правильные вещи.

— Чтобы ты не решил, не забывай, я всегда на твоей стороне.

В древнегреческой мифологии: птица, обладавшая способностью сжигать себя и вновь возрождаться из пепла и являвшаяся символом вечного обновления.

**суаре — (фр. soiree) устар. званый вечер.

Комментарий к Лето. Часть 4 “Девочки начинают и выигрывают?” Времени совсем мало, пожелайте мне терпения добить этот блок и начать писать в удовольствие. Хотя, покой нам только снится.

Жду комментариев.

====== Лето. Часть 5 “Утро, оно такое” ======

Роуз и не помнила, когда в последний раз ей было так плохо, она попробовала пошевелиться, рука застряла в запутанных волосах, ногу прижало что-то тяжелое, вторая, похоже, вообще отмерла. Чугунная голова упрямо отказываясь подчиняться командам мозга, мысленно Роуз уже была под душем, но-де факто, она даже не разомкнута веки. Тихо застонав, она попыталась открыть глаза, но их обильно засыпало песком, девушка предприняла еще несколько попыток, прежде чем ей удалось открыть глаза, и поблагодарить проведение за то, что плотные шторы оставались задернуты. Она приподнялась на локте, задев кого-то, этот кто-то глухо застонал и повернулся, под его весом кровать, заскрипев, подалась в другую сторону и отпружинала Роуз, ее нога, наконец, вырвалась на свободу. Жажда никогда еще не была такой мучительной, Роуз приложила все свои силы, чтобы подняться, она присела на кровати, и девушка почувствовала себя на судне в открытом океане с морской болезнью. От собственных движений ее укачивало и невыносимо мутило, туалет, казался далеким и недосягаемым оазисом.

Она вспомнила, что просыпалась не одна, осторожно повернув голову в сторону скрипа, она почувствовала всю крепатуру халка и мысленно, но очень тихо выругалась. Рядом лежало тело Дмитрия, назвать, то, что валялось в безобразной позе, в трусах и рубашке, просто Дмитрием было сложно. Его волосы спутались и налипли на довольно помятое лицо, выражение же последнего оставляло желать лучшего. Роуз попытались привести себя в чувства, но ей не хватало воздуха и жизненные силы, похоже, покидали ее. Дмитрий, постанывая, повернулся к ней и простонал что-то нечленораздельное, но очень похожее на приветствие. От чего Роуз все-таки поднялась с кровати и поползла в сторону санузла, вскоре морская болезнь заставила ее ускориться. Просидев 15 минут под душем на кафельном полу, Роуз кое-как собрала вместе мысли и, но вспомнить, как вчера закончилась ночь она так и не смогла. Поднявшись, она закуталась в махровый банный халат с эмблемой отеля и вышла в огромный мир.