Лейни Рич: Улыбка святого Валентина

– Как же я соскучилась по тебе, – прошептала я, глядя на витрину, пока на единственном в Труле светофоре горел красный свет.

– Глазам своим не верю! Неужели это Порция Фаллон! – раздался за моей спиной восторженный женский голос.

Обернувшись, я увидела приятную пышную даму в голубом платье, которая махала мне рукой с крыльца аптеки Уайтфилдов. Я рассмеялась и помахала ей в ответ.

– Привет, Мардж! Ну и острый же у тебя глаз! И как это ты меня сразу заприметила! Мы с тобой не виделись вот уже двенадцать лет, – с тех пор как я отсюда уехала. Значит, я не так уж сильно изменилась!

– Рада вновь видеть тебя дома! – крикнула она.

Зажегся зеленый, и я поехала дальше. От центра городка до нашего двухэтажного домика в колониальном стиле всего-то шесть кварталов, однако я не спешила миновать их. Я ехала медленно, вспоминая каждый дуб, с которого когда-то упала, каждый дом, куда я забегала к кому-то из подруг, чтобы одолжить губную помаду или покурить марихуаны.

Все было на своих прежних местах, и это меня чрезвычайно удивляло и умиляло. Согласитесь, немного странно, когда за двенадцать лет в городе не происходит никаких изменений! Просто мистика какая-то.

Наконец я остановилась на дорожке напротив нашего дома и, выбравшись из машины, усмехнулась, удивляясь, что я чего-то опасалась в начале своего путешествия. Старый добрый городок остался прежним, и ничего пугающего в этом не было. Здесь ребятишки спокойно играли на улице, все соседи знали друг друга, а приближающееся лето сулило мне беззаботное времяпрепровождение вроде употребления охлажденного чая на веранде, продуваемой горным ветром, насыщенным хвойным ароматом сосен. И конечно же, мои «барышни» будут милы со мной, хотя Мэгс, возможно, вообще не придется из-за своего недуга покидать кровать. Так о чем же мне беспокоиться? Все будет нормально. А может, даже весело и забавно.

Не успела я открыть багажник, как скрипучая дверь нашего дома распахнулась и раздались радостные вопли. Послышался топот чьих-то ног, и я вздрогнула, увидев сбегающую по ступенькам с завидной резвостью Мэгс. Она была переполнена живостью и энергией, а на ее лице я не заметила никаких следов страданий.

– Рада тебя видеть, Мэгс, – сказала я, переведя дух после ее дружеских объятий. – Как твоя спина?

Она махнула рукой, предлагая мне простить ей этот маленький обман, и проворковала:

– Со спиной у меня все в полном порядке. Мне просто хотелось выманить тебя к нам. И вот ты здесь!

Она одарила меня ослепительной улыбкой, и в ее голубых глазах запрыгали лукавые искорки. Ни уколов совести, ни неловкости Мэгс явно не испытывала, вероятно, будучи совершенно уверенной, что я не взбешусь от ее выходки.

Впрочем, все обстояло даже проще: она просто не дала себе труда задуматься о возможных последствиях своего розыгрыша.

Я перевела негодующий взгляд на крыльцо. С него мне махала рукой моя тетушка Вера, держа в другой бокал с прозрачной жидкостью, в которой позвякивали кубики льда. Даже не пробуя ее напитка, я могла с уверенностью сказать, что это джин с тоником – любимое пойло всех «барышень» Фаллон.

Бог ей судья.

– Поднимайся скорее сюда, – позвала меня она. – Отпразднуем твой приезд!

Без особых усилий подхватив мой саквояж с заднего сиденья, Мэгс укоризненно покачала головой:

– Не понимаю, почему ты не обзаведешься приличным чемоданом, Порция. Или сумкой на колесиках, что еще удобнее.

Я выхватила у нее саквояж, повесила на плечо дорожную сумку, лежавшую в багажнике, захлопнула дверцу – и замерла, пронзенная странной мыслью, что когда-то уже слышала от нее эти слова.

Мэгс отобрала у меня саквояж, похлопала меня ладонью по спине и сказала:

– Ступай в дом, дорогая! Вера и Бев ужасно по тебе соскучились.

Она повернулась ко мне спиной и стала подниматься по ступенькам, давая мне тем самым понять, что разговор окончен. Однако наказать ее за такую бесцеремонность, сев за руль и умчавшись обратно в Сиракьюс, у меня не было возможности, так как свою квартирку я сдала. Поэтому мне поневоле пришлось стиснуть зубы и последовать за Мэгс, убеждая себя, что нет смысла беситься из-за выходки человека, не обремененного моральным долгом и понятием о правилах приличия.

Тем не менее, возмущенно глядя ей вслед, я испытывала жгучее желание прочитать ей нотацию обо всех ее недостатках и пороках. Утешало меня только то, что в доме меня угостят джином с тоником и накормят.

Увидев меня на пороге, Вера радостно всплеснула руками, вскочила и стала приплясывать. Мэгс тем временем поставила саквояж на подставку в прихожей. Вера крепко обняла меня, отступила на шаг, продолжая держать руками за плечи, и воскликнула: