Жанна Ласко - Первое свидание

– Я видела, видела. Они прислали мне фотографии. Расскажи мне еще о своей сестре.

Брижитт: Мне не удалось добиться о ней ни слова от Пьера. Чувствую, здесь что-то не так.

– Да ладно, я же тебе рассказала. У нее прислуга, сад весь в снегу, она выезжает на своем огромном драндулете только для того, чтобы пополнить жратву, отвезти и забрать своих чад из детского садика, сделать педикюр, глазея в телик. Главное, есть из чего выбирать, каналов полно!

Брижитт: Наверное, я должна была поехать с ними. Какую глупость я сделала! Если из-за Анн у меня начнется депрессия, я никогда себе этого не прощу.

– Как тебе показалось, она в форме?

– Анн никогда не бывает в хорошем настроении, и Канада здесь ничем не поможет. К тому же она себя не изнуряет. Куда там! Ходит на гимнастику, какую-то там китайскую, очень расслабляющую. Ей это очень подходит. По правде сказать, мы почти не разговаривали, Анн и я.

Брижитт: Каждый раз, когда она говорит так, она разбивает мне сердце. Я бы мечтала иметь сестру! И правда, они никогда не были близки друг другу. Почему я воспринимаю это как личное поражение?

– Но как тебе показалось, она там счастлива?

– Уф!.. Здесь или там, какая разница. Она зануда.

Брижитт: Спасибо за впечатляющий рассказ! Надеюсь, Кароль будет более красноречива.

– Добрый день, мама! Добрый день, Лилиана! Мама, могу я тебя вытащить из бутика, чтобы пойти выпить кофе?

Брижитт: Это нечто новенькое… Что еще меня ждет?

– Я покину вас минут на пять, Лилиана, Мы пойдем к мадам Роллан. Если будут какие-нибудь затруднения, позвоните мне.

– Не будет никаких затруднений, мама. Лилиана была на высоте в трудные праздничные дни, а уж теперь-то она справится без твоей помощи. Да расслабься ты немного! Как твоя спина, в порядке?

– Лучше, дорогая. Не беспокойся.

– Только лучше? Я думала, что совсем все прошло.

Брижитт: Пьер даже не удосужился спросить меня, как я. В таком случае теперь это касается только меня. Но это не снимает боли.

– Один без кофеина, мадам Роллан.

– Добрый день, мадемуазель Кароль. Давно я вас не видела.

Мадам. Роман: Какое несчастье, такая красотка и до сих пор не замужем. Не повезло!

– А мне чай, мадам Роллан. Итак, как поездка? Летисия рассказала мне много нового, представляешь, а твой отец был очень лаконичен. Мне кажется, после возвращения он стал какой-то странный.

Кароль: Так, это хорошо, она уже подготовлена. Вечно мой удел наносить последний удар.

– Анн совсем не в форме. Ее раздражают дети, они и правда невыносимы. Она мается там еще больше, чем здесь, это мягко сказать, и, мне кажется, у Оливье любовница.

Король: Он даже познакомил меня с ней. Намного б олее приятная, чем Анн. Его можно понять.

– Я подозревала нечто подобное, но ты даже представить себе не можешь, как это меня огорчает, но почему, ну почему мне не удалось воспитать ее другой?

Ей в жизни словно предназначено поражение. Что можно сделать для нее? Ты не думаешь, что мне надо увидеться с ней?

– Я полагаю, она скоро вернется во Францию.

Брижитт: Я увижу Нану! Наконец-то!

– С детьми?

– Без. Сейчас она не в силах брать на себя такую обузу.

– Без детей… А мне она не говорит о…

Кароль: Бедная мама, что будет, когда она узнает все?

– В сущности, они уже проконсультировались с адвокатом. Думаю, бракоразводный процесс идет…

– Развод!.. Но Софи и Луи?

Брижитт: Нану, Нану! Бедняжка моя!

– Скорее всего, Оливье оставит их у себя, пока Анн не определится. Не плачь, мама. Сейчас действительно Анн не в состоянии взять их. Она принесет им больше вреда, чем пользы.

– Ты не можешь так говорить, она все-таки их мать. Мать никто не заменит! Когда я думаю, сколько я перенесла ради вас!

Брижитт: Стоп! Я не должна была бы говорить ей это!

– Не бери всегда все на себя, мама!

– Она моя дочь!

Кароль: Нет, их не веревка связывает, их сковывает цепь с тяжелым ядром.

– Она и папина дочь, и еще в ней гены твоих родителей и его родителей. Она унаследовала множество хромосом, которые отличают ее от тебя. Это не только твое творение. Она человеческая особь, в которую ты вложила все самое лучшее, что могла, но это легло па то, что в ней было заложено. Она так же инфантильна, как папа, неврастеничка, как бабушка, и белокурая – единственная из всех нас. Ты ничего больше здесь поделать не можешь.

– Она моя дочь, тебе этого не понять.