Жанна Аллан - Преодолей себя

— Ты была так уверена в этом?

— Не только я. Это было очевидно для всех, кроме тебя, конечно.

— Я звонил сегодня родителям. Мама сказала, что у моей прабабушки были рыжие вьющиеся волосы.

Элли охватила целая гамма чувств. С одной стороны, она была бесконечно счастлива за Зейна и Ханну, с другой — ее душили горечь и обида за его недоверие.

Загрохотал гром, и резкий порыв ветра ворвался в комнату. Элли закрыла окно, и как раз в этот момент крупные капли дождя застучали по крыше, по крыльцу, по листьям деревьев. Она обхватила себя руками, пытаясь унять озноб. Теперь она не нужна Зейну — у него есть дочь.

Сон не приходил. Зейн открыл глаза, напряженно всматриваясь в темноту. У него осталась Ханна, но Элли он потерял. С того момента, как появился Дойль, он жил в постоянном кошмаре и все свои эмоции вымещал на жене, обвиняя ее в лицемерии и предательстве. И сейчас, лежа в постели рядом с Элли, он не знал, что сказать, как извиниться за те горькие дни, которые она пережила по его милости.

— Ты не должен беспокоиться по поводу Тэйлоров, больше они уже при всем желании не смогут причинить вред тебе и Ханне, — вдруг тихо произнесла Элли.

Зейн вздрогнул.

— Я думал, что ты давно спишь.

— Нет, как видишь. — Сердце у нее учащенно забилось. — Но ты не беспокойся, я завтра уеду. Он до боли сжал кулаки.

— Мы же договорились дать себе испытательный срок на месяц.

— Это было до того, как ты приказал мне собирать вещи и покинуть этот дом. А сейчас уже слишком поздно — от нашего брака остались одни обломки.

— Я так виноват перед тобой, Элли, извини меня. Она ничего не ответила.

— Понимаю, мне нет оправдания, — хрипло сказал он. — Вместо того чтобы довериться тебе, я повел себя как круглый дурак. Я не должен был обижать тебя. Будь я проклят!

— Ты хочешь, чтобы я осталась ради Ханны, или тебя гложет чувство вины за твои дерзкие и неоправданные подозрения?

— Ради счастья Ханны.

Но это была не вся правда. Он сгорал от желания. Ее тело, волосы, глаза… Они так возбуждали его, что он едва сдерживался, чтобы не застонать. Зейн порывисто обнял Элли, с силой прижимая ее к себе.

— А ведь нам с тобой действительно хорошо, — нетерпеливо сказала она. Глава 9

Эти неожиданные слова заставили его рассмеяться.

— Очень, — удивленно ответил он.

— Подожди, — сказала Элли, мягко отстраняя его. — Однажды мы уже думали, что любим друг друга, но это принесло нам лишь боль и разочарование.

— То, что произошло, не имеет ничего общего с нашими чувствами. Да, я повел себя отвратительно, но ведь прошло столько времени. Мы стали старше и терпимее к чужим недостаткам, да и вообще во многом изменились.

Зейн вглядывался в любимое лицо, пытаясь запомнить каждую черточку. А вдруг Элли все-таки захочет уйти и это их последняя ночь?

— Мы были такими молодыми и неопытными и так верили в счастье и преданность. Ее слова больно задели Зейна.

— У нас с тобой много общего — проговорил он, образ жизни, воспитание и даже привычки. Мы оба выросли на ранчо. И, несмотря на то, что случилось, я думаю, у нас одинаковая система ценностей. Если мы забудем обо всех обидах и постараемся понять друг друга, мне кажется, у нас еще есть шанс быть счастливыми.

— Ради Ханны?

— Не только. Ради нас самих. Ты согласилась пробыть здесь месяц. Но может быть, тебе стоит остаться на более длительный срок и попробовать?

— Я не очень уверена, что наш брак пойдет на пользу твоей дочери. Она уже потеряла мать. Что с ней будет, когда я уеду?

Элли сказала «когда», даже не «если». А он клялся, что в конце этого месяца «когда» превратится в «никогда». Только бы ему удалось убедить ее остаться!

— Будь по-твоему, Элли. Если из нашего брака ничего не получится, мы расстанемся. Тогда Ханна сможет навещать тебя в Эспене или в «Дабл Никл».

— Неужели ты и вправду веришь, что мы сможем сохранить дружеские, платонические отношения?

Ее встревоженный тон доказывал, как много это значит для нее.

— Нет.

Элли судорожно вздохнула.

— По крайней мере честно. С нашим прошлым трудно смотреть в будущее. И уж конечно, между нами не Может быть разговора о дружбе.

Приподнявшись на локте, Зейн сказал:

— Я не знаю, сможем ли мы быть друзьями, но я не представляю наши отношения только платоническими. Ты же сама сказала, что нам очень хорошо вдвоем.

— Я сказала просто «хорошо», — пробормотала она. Зейн засмеялся и дрожащими от нетерпения пальцами стал расстегивать пуговицы ее пижамы. Одним уверенным движением он снял ее, и Элли оказалась перед ним обнаженной. Это короткое мгновение было последним, когда она еще могла думать, ибо в следующую секунду его губы жадно прильнули к ее груди и ее затопила волна наслаждения, заставив забыть обо всем на свете. В этом жарком слиянии они полностью отдались страсти. Бешеный стук его сердца, хриплое, прерывистое дыхание, касавшееся ее распухших от поцелуев губ, потрясли Элли. Она была почти счастлива, чувствуя себя такой желанной.