Дженни Хан - P. S. Я все еще люблю тебя

– Хм, – произносит она. Это очень многозначительное «хм», но я его игнорирую.

Когда папа делает последние снимки на крыльце, к нам подходит мисс Ротшильд.

– Ты потрясающе выглядишь, Лара Джин! – восхищается она.

– Да, не правда ли? – говорит папа нежно.

– Боже, обожаю сороковые! – восклицает мисс Ротшильд.

– Вы видели документальный фильм Кена Бернса «Война»? – спрашивает ее папа. – Если вам интересна Вторая мировая, то он обязателен к просмотру.

– Посмотрите как-нибудь вместе! – предлагает Китти, и мисс Ротшильд стреляет в нее предупреждающим взглядом.

– Он есть у вас на DVD? – спрашивает она папу.

Китти пылает от волнения.

– Конечно, можете взять в любое время, – предлагает папа, как всегда, не понимая намеков, и Китти хмурится, а потом у нее чуть не отваливается челюсть.

Я поворачиваюсь посмотреть, что она увидела. По улице едет красный «Мустанг»-кабриолет с опущенным верхом, за рулем сидит Джон Макларен.

От этого зрелища у меня тоже отваливается челюсть. Джон при полном параде: бежевая рубашка с коричневым галстуком, коричневые слаксы, коричневый ремень и шляпа. Волосы разделены пробором. Он выглядит лихо, как настоящий солдат. Он улыбается мне и машет.

– Ух ты! – выдыхаю я.

– Вот уж точно! – соглашается мисс Ротшильд, выпучив глаза вместе со мной.

Папа и документальный фильм Кена Берна забыты. Мы все пялимся на Джона в этой форме, в этой машине. Как будто я его выдумала. Он паркует машину напротив дома, и мы все бежим к нему.

– Чья это машина? – хочет знать Китти.

– Папина, – отвечает Джон. – Я ее одолжил. Мне пришлось пообещать парковаться как можно дальше от других машин, так что, надеюсь, у тебя удобные туфли, Лара Джин. – Парень замолкает и осматривает меня с головы до ног. – Ого! Ты выглядишь потрясающе, – он показывает на мою плюшку с корицей. – А твоя прическа такая… аутентичная!

– Так и есть! – Я осторожно ее трогаю.

Внезапно я смущаюсь из-за своей прически и красной помады.

– Да! Круто, выглядит очень достоверно.

– И ты тоже, – говорю я.

– Можно мне посидеть в машине? – встревает Китти, ее рука уже на пассажирской дверце.

– Конечно, – отвечает Джон и вылезает из машины. – Но разве ты не хочешь сесть на водительское место?

Китти быстро кивает. Мисс Ротшильд тоже залезает в машину, и папа их фотографирует. Китти позирует, небрежно положив одну руку на руль.

Мы с Джоном стоим в стороне.

– Где ты раздобыл эту форму?

– Заказал через Интернет. – Он хмурится. – Я правильно надел шляпу? Тебе не кажется, что она слишком маленькая для моей головы?

– Вовсе нет. Думаю, она сидит именно так, как должна.

Я тронута тем, что он приложил столько усилий, специально заказал форму. Мало парней на такое способны.

– Сторми с ума сойдет, когда тебя увидит.

Джон смотрит на меня.

– Ну а ты? Тебе нравится?

Я краснею.

– Да. По-моему, ты выглядишь… потрясно.

Оказалось, что Марго, как всегда, была права. Сторми укоротила подол платья, и теперь оно намного выше колена.

– У меня все еще есть, чем похвастаться, – торжествует она, кокетливо крутясь. – Ноги – моя лучшая часть тела, благодаря урокам верховой езды, что я брала в юности.

Немного декольте она тоже продемонстрировала.

Седой мужчина, приехавший из Фернклифа, смотрит на Сторми оценивающим взглядом, и та делает вид, что не замечает его, а сама хлопает ресницами и кладет одну руку на бедро. Наверное, это тот самый милый вдовец, о котором она говорила.

Я фотографирую Сторми за пианино и сразу отправляю фотографию Марго, которая отвечает улыбающимся смайликом и двумя поднятыми вверх большими пальцами.

Я украшаю зал американским флагом, глядя, как Джон под руководством Сторми двигает стол ближе к центру комнаты. Алисия робко подходит ко мне, и мы смотрим на него вместе.

– Ты должна с ним встречаться.

– Алисия, говорю же, я только что рассталась с парнем, – шепчу я ей.

Я не могу отвести глаз от Джона в форме и с пробором.

– Что ж, вот тебе новый. Жизнь коротка.

Впервые Алисия и Сторми на одной стороне.

Сторми поправляет Джону галстук и шляпу. Она даже облизывает палец и пытается пригладить ему волосы, но тот уворачивается. Он ловит мой взгляд и делает испуганное лицо, как бы молящее: « Помоги мне! »

– Спаси его, – говорит Алисия. – Я закончу украшать стол. Моя выставка про лагеря интернированных уже готова.

Она устанавливает экспозицию у входа, чтобы это было первым, что увидят гости.