Фрэнсин Паскаль: Дорогая сестра

– Куда? – резко спросил он.

– Я думаю, в клуб его отца, на пляже.

– Понятно, – сказал он и побежал к машине.

Черный блестящий «порше» Брюса быстро мчался в ночи. Элизабет тесно прильнула к нему. Он просто не мог поверить тому, что она была такой доступной.

Он осторожно остановил машину у клуба «Дрифтвуд» под навесом из красного дерева со стороны моря. Элизабет потянулась к ручке двери.

– Не надо, крошка, – прошептал Брюс, отводя ее руку.

– Но, Брюс, другие ребята уже заходят, – возразила она, выглядывая из окна, – Мы же не должны ничего пропустить из этого чудесного вечера, правда? – Язык ее слегка заплетался от вина, которым Брюс угостил ее у Лилы.

– У нас может быть свой собственный вечер, только для нас двоих, – предложил он хрипло.

– Но я хочу вина. – Она захихикала. – От вина мне становится весело. – Она прижалась к нему.

– У меня в машине есть достаточно вина, чтобы тебе стало очень весело, любимая Лиз. – Он притянул ее к себе и поцеловал в тонкую нежную шею.

– Ой, мне это нравится. Любимая Лиз – это я. – Она снова захихикала. – И мне нравится, как ты что-то там делаешь с моей шеей.

Уже в который раз за этот вечер Брюс Пэтмен удивился, как ему могло так повезти. Элизабет Уэйкфилд вот-вот растает в его объятиях. Просто нужно дать ей еще немножко выпить. И еще немножко подождать.

– Как только вся эта толпа войдет в клуб, я буду делать это не только с шеей, – пообещал он. – Выпей еще вина, моя любимая Лиз.

Из-за сиденья он вытащил уже открытую бутылку и бумажный стакан. Наполнив стакан, протянул его Элизабет, а сам сделал большой глоток из бутылки.

Брюс продолжал обнимать Элизабет, пока она жадно пила вино.

– У меня в багажнике есть одеяло, – прошептал он ей в самое ухо. – Мы возьмем вино и одеяло, пойдем на пляж и…

Дверь с его стороны внезапно распахнулась, и Брюс почувствовал, как чья-то сильная рука оттаскивает его от Элизабет и выволакивает из машины. Бутылка с вином упала на землю и разбилась.

– Какого… – только и успел произнести Брюс.

Он ощутил сокрушительный удар кулаком в челюсть. Удар был таким сильным, что Брюс, потеряв сознание, распластался на дорожке.

– Что ты делаешь, Брюс? – речь Элизабет была невнятной, и она с трудом пыталась сфокусировать взгляд на фигуре человека перед собой. – Что случилось с нашей вечеринкой?

– Вечеринка закончилась, Лиз. Я везу тебя домой.

Тодд осторожно вытащил ее из «порше» и повел к своей побитой машине. Элизабет так нетвердо держалась на ногах, что ее пришлось почти нести. Тодд усадил ее в машину, пристегнул ремнем безопасности и сел за руль. Когда он уже включил зажигание, Элизабет вдруг выпрямилась, узнав его.

– Ты знаешь, Тодд, ты становишься настоящим завсегдатаем вечеринок, – проговорила она заплетающимся языком и отключилась.

– Погоди, юная леди, – сказала Элис Уэйкфилд тоном, который был так знаком Джессике.

– Разве ты не хочешь, чтобы я убрала со стола? – спросила Джессика с надеждой в голосе.

Она, конечно, понимала, что нотации избежать не удастся, но попытаться стоило.

– Сядь, Джессика, – сурово сказал Нед Уэйкфилд.

Джессика знала, что если папа собирается участвовать в разговоре, то дело плохо.

– Во-первых, Джессика, может быть, ты объяснишь нам, почему ты не рассказала о том, что тебя остановил полицейский за превышение скорости, а заодно и о вмятине на машине, сразу же, в субботу? – спросила мама.

Джессика заерзала на стуле. Она знала, почему не рассказала им обо всем. Они бы начали вопить и читать нотации, но это еще полбеды. Скорее всего, ей в наказание запретили бы выходить из дома, а она не хотела пропустить вечеринку у Лилы. И очень хорошо, что она там была. Кто знает, что могло произойти между Элизабет и Брюсом, если бы она не послала вслед за ними Тодда? Она вела себя очень ответственно в тот вечер – и какова награда? Опять только неприятности. Это было просто несправедливо!

– Я хотела рассказать вам раньше, честное слово, – пыталась оправдаться Джессика, – но я…

– Но что?

– Но я знала, как много в эти дни у вас было тревог и беспокойства, и я просто не хотела прибавлять вам неприятностей. – Она, конечно, не думала, что они на это купятся, но попытка не пытка.

– Меня очень трогает такая твоя забота о нас, – сухо заметил отец.

– Ой, ну хорошо! Я не сказала вам, потому что знала, что вы просто не захотите меня понять. Я знала, что вы засадите меня дома. Почему бы вам не вынести мне приговор без всех этих судебных слушаний? – сказала Джессика, готовая расплакаться и одновременно рассерженная.