Дженел Тейлор: Под твоей защитой

– Дженни, – встревоженно произнес Аллен, глядя на нее.

– Со мной все в порядке. – Она очень коротко рассказала им о последних событиях.

Когда Дженни закончила, отец спросил:

– Это сделал Рассел?

– Что именно?

Он жестом указал на ее лицо.

Она ощупала пальцами припухшую щеку и ссадину в том месте, куда пришелся его удар.

– Ах это?

– Надеюсь, что он сгниет в аду, – пробормотал Аллен.

– Он так и не сообщил мне, где Роули. Даже Бенни не смог заставить его заговорить.

– Они его найдут, – сказал он, повторяя заверения Ортеги. Дженни улыбнулась дрожащей улыбкой. – Как там Калгари? – ворчливо спросил Аллен, как будто только что, вспомнив о нем.

– Его осматривает врач.

– Дженни…

– Только не говори мне, как я должна к нему относиться. Я сама знаю, что чувствую. Я люблю его, и, что бы ты ни говорил, этого не изменишь.

– Он спас тебе жизнь, так что скажи ему «спасибо» – и хватит.

– Аллен, – укоризненно пробормотала Натали.

– Замолчи, – велела ему Дженни.

– Ладно, ладно, – сдался он, поднимая руки, чтобы предупредить дальнейшие замечания в свой адрес.

– Появление Хантера Калгари – это лучшее, что когда-либо случалось в моей жизни. А я все время поступала вопреки его советам и пожеланиям, поэтому он считает меня избалованной богатой девчонкой, чей папочка, раз за разом вызволяет ее из беды с помощью денег.

– Но это неправда. Ты уже долгие годы живешь самостоятельно, хотя мне не хочется признаваться в этом.

Дженни, сама того не желая, рассмеялась.

– Только не пытайся теперь быть благоразумным. После всех этих лет. Ты лишь приведешь меня в замешательство.

Натали насмешливо приподняла бровь. Может быть, она была не такой уж глупой, как считала все эти годы Дженни?

– Я хочу, чтобы ты была с человеком, которого достойна, – упрямо заявил Аллен. – Хантер Калгари спас тебя и заслуживает вознаграждения. Но это не меняет того факта, что он безработный и бывший полицейский, да еще и впавший в депрессию.

Она вздохнула. Видимо, отец никогда не изменится. Взяв ветровку и сумочку, она многозначительно взглянула на него.

Аллен сдвинул брови на переносице, чувствуя какой-то подвох.

– Он будет твоим зятем, – сказала она. – Если, конечно, не раздумает на мне жениться.

– Надеюсь, ты обошелся без рукоприкладства? – спросил у Хантера Ортега, после того как его рану осмотрели, обработали антисептиками, зашили и забинтовали. Ортега обратил внимание на синие и багровые кровоподтеки на горле Троя.

– Я и пальцем его не тронул, – бодро солгал Хантер.

– Все равно он будет кричать о зверствах полицейских. Такой уж это тип, – проворчал Ортега.

– Он пытался изнасиловать ее. Держал под дулом пистолета.

– Прекрасно, – пробормотал Ортега, скорчив гримасу.

– Бенни заслуживает медаль. Имеются какие-нибудь награды за собачью доблесть?

Ортега снова что-то проворчал.

Из кабинета неотложной помощи они вышли вместе.

– А ты, однако, счастливчик, – заметил Ортега. – Мог бы от этой пули и без руки остаться.

Хантер спокойно кивнул, соглашаясь с ним, и вспомнил, как Трой целился в собственного единственного сына. Что это? Временное помрачение рассудка? Возможно. Но исход мог быть смертельным.

Дженни встретила их в приемном покое. Ее красивое лицо осунулось и побледнело.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она.

– Держусь на болеутоляющих таблетках. Куда бы я без них?

– У него все нормально, – сказал Ортега, заметив, что она встревожилась. – Я буду ждать, пока Рассела не отпустят из хирургии. А вам обоим советую пока немного отдохнуть.

Расставшись с ним возле лифтов, Хантер и Дженни вышли из больницы. Наступали сумерки, и снег в угасающем свете дня казался светло-голубым.

– Мне кажется, что он вот-вот объявится. Возможно, он убежал от Троя.

Хантер кивнул.

– Давай проверим автоответчик в твоей квартире.

– Я поведу машину.

Никаких посланий на автоответчике не было, но зато были три звонка из районов с разными кодовыми обозначениями.

– Может быть, это звонил Роули? – сказала она с надеждой в голосе. Бенни навострил уши и завилял хвостом.

– Последний раз звонили сегодня рано утром, – заметил Хантер.

– Возможно, он находится там, где нет доступа к телефону.

Неожиданно оба замолчали. Им нужно было очень многое сказать друг другу, но они не знали, как начать разговор. Наконец Дженни проговорила:

– Я понимаю, что ты все еще немного ошалевший от всего этого, но позволь мне сказать хотя бы, что я очень сожалею. Мне не следовало уезжать, не сообщив тебе, куда еду. Но я не хотела, чтобы тебе причинить боль.