Юлия Ганская: Грани отражения (СИ)

Черта с два. Черта с два он превратится в безропотного исполнителя, делая дерьмо своими руками с чужого приказа. Ник поднялся. Взрыв прогремел, когда он выезжал из леса. Не пожалев бензина, он позаботился о том, чтобы горело ярко и долго.

Сквозь тонировку стекол свет почти не пробивался, создавая полумрак. Ник изредка глядел в зеркало, чтобы удостовериться в том, что парень не умер. В горящей машине он оставил свой пиджак — на случай, если Маргулис захочет поинтересоваться остатками машины.

— Неужели ты не мог сбежать или дать сдачи, черт бы тебя побрал, — Ник давал эмоциям, колотившим его пульс, вырваться наружу и обращаясь скорее сам к себе, чем к парню, который вряд ли мог ответить.

— Что он сделал с ней? — он скорее понял, что тот спросил, чем услышал.

— Заткнись и не разговаривай, не хватало тебе еще сдохнуть вот так, в машине! — рявкнул Ник. Хмуро глядя на дорогу, он добавил, — её сбила машина.

Парень приподнялся на сидении, от чего Ник резко повернулся к нему, и еле удержал руль. Он не обманывался по поводу яркого огонька ненависти, блестевшего из-под спутанных волос и грязи. Но и ничего сделать тоже не мог.

— Если ты будешь дергаться, то не доживешь до больницы, ясно тебе?

— Ты должен был сжечь меня, — полутруп грязно выругался, адресуя поток брани ему и его хозяину. Ник почувствовал, что еще немного — и он сам сойдет с ума. Рывок стоил последних сил парню, и через пару минут он повалился на сидение, отключаясь на этот раз надолго.

Последние метры до больницы Ник нарушал все возможные правила движения и парковки, надеясь, что его пассажир еще жив. Он схватил первого попавшегося ему человека в костюме врача и потребовал помочь ему.

Когда пара врачей и санитары перекладывали парня на носилки, Ник рассказывал историю о том, что нашел его на обочине дороги, надеясь, что его не будут слишком расспрашивать, а он сумеет под шумок уехать. На какой-то момент ему подумалось — почему в разговоре Маргулиса с парнем упоминалось только одно имя, не принадлежавшее сбитой девушке? Эта случайная мысль отчего-то вертелась в голове, как что-то очень важное.

Когда медики увозили носилки, Ник вытащил сигарету. Провел рукой по карманам, ища зажигалку, и тут его осенило. Парень спрашивал не про сбитую девушку. Он спрашивал о той, которая была в какой-то мере причиной этого дурдома. А Ник, получается, только что заявил, что она мертва. И если этот идиот решил, что последует за ней, его смерть опять же будет на совести Ника.

Он швырнул сигарету и бросился догонять медиков, почти приблизившихся к входу в госпиталь. Несмотря на попытки оттеснить его, Ник оттолкнул кого-то и наклонился к парню, лицо которого закрывала кислородная маска:

— Ты слышишь меня? Она жива. Сбили другую. А она жива.

И хотя тот не открывал глаз, Ник почему-то знал, что он его услышал.

Он потянулся за новой бутылкой. Предложил Лии, но она отрицательно покачала головой. Повисло молчание. Кто-то смеялся в зале. Висел сладковатый запах пива и табака.

— Где он сейчас? — хрипло спросила Лия, смотря на собственные руки, лежащие на столе.

— Не знаю.

Маргулис должен ответить. Должен ответить за всё.

— Вы не сможете призвать его к ответу, — возразил Ник, и Лия поняла, что говорит мысли вслух, — будьте умнее и не поддавайтесь эмоциям.

— А что будет с вами?

Ник помолчал и пожал плечами:

— Я всё же смог вернуться в город. Маргулис не знал, что я сделал запись. В тот день меня насторожили его приготовления, и я довольно трусливо решил, что если это будет что-то противозаконное, то смогу доказать свою невиновность. Я сделал еще копии — на всякий случай, если кто-то захочет добраться до меня. Затем пришел в офис, сказал, что всё сделал. Потом нашел человека, который делает документы. Сегодня я уезжаю, как можно дальше отсюда.

Они оба понимали, что это было единственно верное решение.

— Я хотел, чтобы вы увидели эту запись. Дальше Вы сами знаете, как Вам поступить.

Значит, ощущение несправедливости в смерти Милы было не просто паранойей. Глядя на выражение лица Лии, Ник предостерегающе нахмурился:

— Забудьте. Я не знаю, что вы сейчас обдумываете, но забудьте. Пытаться законно потребовать справедливости вы не сможете, незаконно — тоже. Забудьте о мертвых. Подумайте лучше о живых.

Лия выдохнула. Он был снова прав.

— Когда увидите его, скажите, что мне жаль.

Она согласно кивнула. Да, конечно же, если она увидит Дорнота ещё.

Ник оставил деньги, расплачиваясь за выпивку, и вышел в служебное помещение. Кажется, он знал, что делает. Лия положила голову на согнутую руку и посмотрела на отблики света на стекле. Она тоже знала, что должна сделать и надеялась, что ей будет дан шанс всё исправить.