Вера и Марина Воробей: За красивые глаза

– Да уж! – тряхнув головой, оцепенело протянула Каркуша. – Сладкая парочка!

Незнакомка только покачивала головой.

– Тот самый клип, про который Павел рассказывал.

– Я поняла, – сказала наконец Ольга.

– Мне кажется, Артемка себя нашел. Самое то для него, – иронично заметила Каркуша, после чего вскинула вдруг голову на настенные часы. – Ой, ребятки, мне пора! – вскочила она с кресла. – Мама просила в химчистку зайти, а она в четыре уже закрывается! Все, чао-какао!

– А он тебе правда ни капельки не нравится? – спросил Сергей, когда Незнакомка, проводив Катю, вернулась в комнату?

– Кто? – Ее большие, широко посаженные друг от друга глаза стали еще больше.

– Артем, – чуть помедлив, сказал Сергей. – Может, он телезвездой станет скоро…

– Ну и на здоровье, – пожала плечами Ольга.

Она подошла к Сергею и положила руки ему на плечи. Тот нежно и как-то осторожно, будто Ольга была чем-то очень хрупким, обнял ее.

– Я тебя люблю, – сказал Сергей, проводя рукой по ее распущенным волосам.

– И я тебя тоже… – Она прижалась к нему и сказала тихо, почти беззвучно: – Пойдем, а то папа будет волноваться. Я сказала, что сегодня мы приедем к четырем.

Внезапно Незнакомка отскочила в сторону и, глядя на Сергея будто бы оценивающим взглядом, спросила:

– А слабо2 тебе на велике прокатиться?

– Но у меня его нет. – Сергей растерянно развел руками.

Фраза эта прозвучала настолько наивно и даже жалобно, что Незнакомка не смогла сдержать улыбки.

– Поедешь на папином! – решительно заявила она и шагнула к балконной двери.

Там, покрытый приличным слоем пыли, стоял велосипед Юрия Алексеевича. А когда Сергей взялся за раму, чтобы втащить его в комнату, и, случайно задетый, звякнул звонок, Ольга подумала, что так папин велик благодарит их за то, что о нем наконец-то вспомнили…

Голос на другом конце провода звучал тревожно и настойчиво:

– Добрый день. Вас зовут Людмила Черепахина?

– Да, – ответила она, слегка опешив.

– Это «Служба спасения». Александр Торопцев, заведующий отделом самоубийств. Телефон нам дали в редакции телекомпании «Драйв».

Люся знала, что телефоны сотрудников сообщают кому-то лишь в самых исключительных случаях. Сердце, сбившись с ритма, сделало несколько гулких ударов. Внезапно Люся почувствовала, что ей не хватает воздуха. Мысли вихрем проносились в ее голове. Первой была: «Что-то с мамой!» Но словосочетание «отдел самоубийств» никак не могло относиться к ее маме…

– Что случилось? – отозвалась она вдруг охрипшим голосом.

– Вы можете оставаться дома. Это ваше право, – объявил тот, кто представился Александром Торопцевым, и слегка замявшись, продолжил: – Тут на крыше шестнадцатиэтажного дома подросток… По всей видимости, один из ваших фанатов… Он грозится броситься вниз. Сейчас с ним работает наш психолог, – отрывисто, словно каждым словом вколачивая гвоздь, говорил спасатель. – Он сказал, что не сделает этого, только если вы приедете сюда… Но повторяю: вы вправе не предпринимать никаких шагов… Подросток находится в состоянии сильного аффекта и может в любую секунду привести свою угрозу в исполнение. Рядом со мной стоит его мать…

– Я все поняла. – Люся умела моментально мобилизоваться. Этому она научилась, работая на телевидении. – Диктуйте адрес. Я пишу.

– За вами приедут, – пообещал спасатель немного потеплевшим голосом. Чувствовалось, что он был рад ее согласию.

Положив трубку, Черепашка метнулась в свою комнату. Ведь она никуда сегодня не собиралась и даже умыться еще не успела. Неожиданный звонок застал ее в пижаме и тапочках.

«Господи! Что же я скажу этому парню? Смогу ли я предотвратить беду?» – Она не на шутку разволновалась. Натягивая джинсы, Черепашка с удивлением отметила про себя, что у нее даже руки дрожат.

«Я должна немедленно успокоиться! Я ничем этому парню не смогу помочь, если сама буду дергаться! Хорошо, что там есть психолог. Он скажет мне, как себя вести!»

Через пятнадцать минут в прихожей раздался требовательный звонок. Но это уже совсем другая история…