Альберта Ванделер - Солнечный поцелуй

Соседство океана вовсе не означает, что на пляжах нет свободных мест – входить в воду рискуют только серфингисты в теплых костюмах. Проблема в том, что температура воды редко превышает 10–12 градусов.

День выдался ясный, хотя и ветреный. Шеннон подумала, что небольшая прогулка не повредит, и, выйдя из спортзала, неспешно зашагала по узкой мощеной улочке, которая привела к южной стороне Ботанического сада. Она медленно прошла по тропинке, пролегавшей вдоль журчащего в тени ручья, потом пересекла широкую, залитую солнцем лужайку. Вдалеке показалась верхушка венчающей Телеграф-хилл башни Койт мемориал, ярко сияющая на фоне чистого голубого неба.

Вернувшись к автостоянке, Шеннон обнаружила, что с ее «короллой» ничего не случилось, и уже открыла дверцу, когда заметила засунутый под дворники листок.

– Интересно, как это я ухитрялась нарушить какие-то правила, если никуда не ездила? – пробормотала она.

Листок, однако, оказался не штрафной квитанцией, а запиской.

«Привет, милая. Надеюсь, ты без меня не очень скучала? Рад, что не изменила привычкам. До скорой встречи».

Подписи не было, но Шеннон сразу узнала твердый, с легким наклоном и уходящий вверх почерк.

Стивен…

Она сидела на открытой террасе кафе у залива, глядя на остров Алькатрас с его знаменитой тюрьмой и думая о том, что приключение закончилось. Денег оставалось только на билет до Ред-Блаффа. Надежда умерла еще накануне. Прощай, Сан-Франциско. Может быть, мы еще встретимся с тобой… в следующей жизни.

– Если вы думаете, что, обчистив какой-нибудь банк, попадете в тюрьму Алькатрас, то ошибаетесь и зря тешите себя иллюзиями. Тюрьмы там больше нет. – Голос принадлежал мужчине, который, судя по скрипу стула, устроился за ее спиной.

– Почему? – не поворачивая головы, спросила Шеннон.

– Потому что тюрьма Алькатрас была мифом. Славу темницы, из которой невозможно сбежать, поддерживали с помощью обязательного ежевечернего теплого душа. Молва гласила, что те заключенные, которые на свой страх и риск предприняли бы попытку сбежать с острова, не выдержали бы ледяной воды залива. Тем не менее однажды трое смельчаков благополучно преодолели считавшийся неприступным барьер, и власти, которым, мягко говоря, утерли нос, предпочли переоборудовать тюрьму в музей. Сейчас туда водят экскурсантов. Вот так-то, Шеннон.

Она мгновенно обернулась. Он действительно сидел у нее за спиной, закинув ногу на ногу, руки за голову и держа на колене блюдечко с чашкой дымящегося черного кофе. Достаточно было одного неверного движения, чтобы чашка опрокинулась и белые льняные брюки оказались безнадежно испорченными.

– Откуда вы знаете, как меня зовут? – требовательно и даже сурово спросила Шеннон.

– Видел вас в агентстве «Ностальжи». Вы, кажется, собирались устроиться на работу. – Незнакомец покачал головой. – Вам повезло.

В каком смысле? – удивилась Шеннон, за последние несколько дней твердо укрепившаяся во мнении, что удача отвернулась от нее надолго.

– У «Ностальжи» не очень хорошая репутация. Правда, у вас пока нет вообще никакой, но лучше начинать с нуля, чем с минусовой отметки.

Она рассмотрела его получше: небрежно-элегантный, безукоризненно одетый, с гладко зачесанными назад черными волосами, с резким, волевым лицом и темными глазами, незнакомец напоминал какого-то киноартиста.

– Спасибо за то, что просветили насчет Алькатраса, – сказала Шеннон, вставая. – Придется менять планы. Банку повезло.

– Не уходите. – Он положил руку на соседний стул. – Садитесь.

– Зачем? – Она усмехнулась. – Хотите предложить мне поработать на благотворительную организацию «Братья-самаритяне»?

– Нет, но думаю, что сумею вас заинтересовать. Вы ведь ищете работу?

Шеннон так и не поняла, почему не ушла, почему осталась. Наверное, потому что уж больно не хотелось менять Сан-Франциско на Ред-Блафф. Город, в который возвращаются навсегда, как сказал однажды ее отец.

– Если вы полагаете, что я готова…

Он скользнул по ней взглядом и покачал головой.

– Кстати, меня зовут Стивен. Возможно, вам будет неприятно это слышать, но вы не в моем вкусе. Мне больше нравятся буритас и мягкое мороженое. Да садитесь же, а то вас заприметит какой-нибудь мачо и уведет у меня из-под носа.

Шеннон хмыкнула и опустилась на плетеный стул.

– Хорошо, Стивен, выкладывайте ваше интересное предложение и…

– Сначала мы поедим, – твердо сказал он. – Не хочу, чтобы кислота разъедала стенки желудка. Между прочим, от язвы умирают чаще, чем от СПИДа.