Джойс Данвилл: Три принца

«Бедный, бедный Робин, ты ничего не знаешь», – подумала Верити, а вслух сказала:

– Ты был его сыном.

– Но ты была дочерью женщины, на которой он женился, чтобы иметь сына.

– Робби, дорогой, он был чудесным отцом. После смерти мамы он дал мне возможность получить отличное образование.

– Но он не включил тебя в завещание.

– Ты был его сыном, – настойчиво повторила Верити.

– Ну, если ты так считаешь… Я думаю, что не смог бы быть таким великодушным. Ты хорошая, Рити. Понимаешь, сейчас я женился, у меня есть Адель.

– Дорогой, я все понимаю. Для мужчины жена всегда должна быть на первом месте.

– Да, – согласился Робин, – но иногда эта несправедливость заставляет меня волноваться.

– Но почему?

– У меня так много всего, а ты должна пробиваться в жизни сама.

– Ты изменился, Робин.

Он действительно изменился. Раньше он никогда не задумывался о подобных вещах.

– Думай только о своей жене, Робин. Я, – добавила Верити с внезапным вдохновением, – никогда не заглядывала далеко в будущее.

– Что ты имеешь в виду, Рити?

Она не ответила, не зная, что отвечать, и удивляясь своему бесшабашному заявлению.

– У тебя кто-то есть? – снова спросил Робин. – Ты поэтому так уверена в будущем?

– Может быть, – проговорила она с напускной застенчивостью.

– Не хочешь сказать?

– Не могу.

– Это случайно не то, о чем недавно говорила Адель?

– О чем?

– Я сказал ей, где ты работаешь. «А, Принцы, – сказала она. – Ну и какого из трех принцев она выбрала?» Потом добавила: «Любой из них подойдет». Я надеюсь, – улыбнулся Робин, – что это не из-за денег.

– Нет, – подтвердила Верити.

– Так который?

– Оставь это, Робин. Пусть это останется прекрасной сказкой. «Жили-были три принца: добрый принц, красивый принц и принц серединка на половинку»… Помнишь, дорогой?

– Помню. Ты всегда обожала сказки и читала их мне. Ты здорово их читала, Верити. Конечно, я помню. – Он улыбнулся. – «Жили-были три принца: добрый принц, красивый принц…»

– «И принц серединка на половинку», – закончила она.

– И это серьезно? – настаивал Робин.

– Ну, как тебе сказать… – Лучше так, подумала она, чем признать, что нет никакого принца, ничего вообще, что заставляло бы ее оставаться в Австралии, кроме…

– Конечно, тебе нужна любовь… и деньги, – не унимался Робин. – Что еще нужно девушке? Я счастлив за Адель, потому что у нее все это есть, так же, как у меня. Я думаю, это важно для любого человека, не так ли?

– Конечно, дорогой, – кивнула Верити.

Они вместе пили чай, однако Робин ничего не ел. Она обратила внимание на то, как дрожали его пальцы, когда он держал чашку.

Поставив чашку на стол, Робин сказал:

– Ты не можешь себе представить, насколько мне теперь легче, Верити. Я не предполагал, что ты… Я имею в виду… Я думал, что ты осталась здесь именно из-за меня.

Верити рассмеялась, надеясь, что брат не почувствует неискренность ее смеха.

– Но сейчас я знаю… – продолжил он.

– Робин, ты не знаешь, – прервала она брата, так как понимала: ложь вроде этой могла привести к неудачному результату. – Я сама еще толком не знаю.

– Верити, я не собираюсь кричать об этом на каждом углу, я хочу только повторять самому себе ради собственного душевного спокойствия: «Жили-были три принца…»

Ну, это, кажется, безобидная ложь, и если она успокоила Робина, то Верити была удовлетворена. Она проводила брата и помахала ему вслед рукой.

На следующее утро в «Женском замке» опять была только Присцилла. Верити не удивилась, не увидев Барта, потому что, как менеджер фирмы, он часто отсутствовал, занимаясь закупками. Она знала по опыту работы в Англии, как важно заблаговременно обеспечить поставки.

Она выпила чаю с Присциллой, затем поднялась наверх и занялась учетом товара, попутно вытирая пыль.

Между учетом и уборкой Верити продала прикроватную лампу и поднос и потому считала, что свое жалованье за полдня она заслужила.

После ленча она тщательно осмотрела все комнаты. Присцилла, выйдя, сказала ей, что обстановка во второй спальне не менялась уже довольно давно, поэтому Верити решила заняться этим.

Довольно долго Верити простояла, внимательно оглядывая спальню. В своем теперешнем виде это была привлекательная обстановка, предназначенная для жизнерадостного подростка. Верити знала, что улучшить ее она не сможет, поэтому решила переделать все с учетом потребностей другого возраста.

Она скрупулезно осмотрела все коробки. Вдохновение пришло к ней в виде замечательного пикейного покрывала. Вслед за ним она извлекла еще несколько предметов, которые подходили для обстановки, которую она имела в виду, – викторианской спальни для тонко чувствующей молодой женщины, спокойной, с очень хорошим вкусом.