Люсьен Гольдберг - Скандалы

Мать Кик Батлер, Морин, умерла при родах. Это произошло где-то над Атлантикой в самолете компании „Трансевропа". Рейс 314 следовал из Лондона в Нью-Йорк в тот самый день, когда было совершено покушение на Президента Кеннеди. Тоненькая и стройная, хорошо сложенная, Морин была из тех женщин, у которых беременность почти незаметна. Даже на шестом месяце некоторые подруги уверяли ее, что не подозревали о ее беременности. И на восьмом месяце это не бросалось в глаза, поэтому ей удалось обойти правила авиакомпании, запрещающие находиться на борту самолета женщинам на сносях: Морин убедила всех, что она на седьмом месяце.

Она решилась лететь из Лондона, где навещала свою захворавшую мать, в Нью-Йорк, потому что полтора года назад ее мужа сбила машина, и он лежал в палате интенсивной терапии в больнице „Монт Синай". Но роды – точнее, сильное кровотечение – начались на полпути через Атлантику. К моменту приземления помочь ей было уже нельзя, так что попытались только спасти ребенка. Хирургам удалось извлечь девочку из чрева матери за несколько часов до того, как отец Кик, так и не придя в сознание, скончался.

Учитывая необычные и трагические обстоятельства ее появления на свет, оставалось лишь удивляться, что Кик обладала неиссякаемой жизнерадостностью. Еще не научившись ходить, Кик умела скрывать слезы. Да и бурная любовь бабушки Элеонор, матери ее отца, была столь активной, что Кик просто не было причин жалеть себя. Достойная старая леди взяла на руки сверток – крошечного ребенка – через два дня после смерти родителей девочки, окрестила ее Кэтрин Морин и, однажды прижав к сердцу, не отпускала от себя целых двадцать лет. Не ощущая утраты того, чего у нее никогда не было, Кик счастливо жила со своей бабушкой в доме из коричневатого камня в Гринвич-Виллидж.

Примечательно, что компания „Трансевропа" была настолько скомпрометирована после этого происшествия на борту, что совет директоров, желая хоть как-то возместить ущерб, предоставил Кик пожизненное право пользоваться бесплатными билетами на две персоны на все рейсы авиакомпании. Когда „Трансевропа" слилась с „Восточными авиалиниями", этот рекламный жест позволил Кик вести в детстве действительно необыкновенную жизнь.

Кик и Элеонор побывали везде. Унаследовав небольшие деньги, Элеонор продуманно вложила их, что дало ей и внучке возможность останавливаться в лучших отелях мира. Не ведая страхов, расположенная ко всем, любознательная Кик путешествовала по свету, свободно общаясь с теми, кто оказывался рядом, и уже составляя то, что позднее превратилось в реестр имен.

В глубине души Кик никогда не сомневалась в своем будущем. Мечтая стать журналисткой, она писала в средней школе, в старших классах, публиковалась в газете колледжа, а после его окончания, уверенная в правильности своего выбора, поступила в школу журналистики при Колумбийском университете.

Вскоре после того, как Кик закончила ее, бабушка Элеонор умерла, оставив внучке лишь небольшую сумму денег: они потратили почти все на путешествия. Но любви бабушки Кик ничто не могло заменить.

Кик быстро поняла, что может справиться с одиночеством, лишь с головой погрузившись в работу. Начав работать с полной отдачей в захудалой газетенке одного из пригородных районов штата Массачусетс, Кик обрела счастье. По крайней мере, она занималась тем, чего хотела всю жизнь. Ей платили за то, что она умела наблюдать и писать об увиденном. Она с удовольствием посещала собрания портних и водопроводчиков, заседания школьных советов, но все это было только началом. Кик постепенно обретала профессионализм, необходимый для того, чтобы когда-нибудь обосноваться в Нью-Йорке и заняться большой журналистикой.

Едва отметив в Массачусетсе второй раз День благодарения, Кик вспомнила о своем списке. Прежние связи позволили встретиться и поговорить с Федалией Налл, редактором журнала „Четверть часа". Перед встречей, назначенной на понедельник, она провела весь уик-энд в городской библиотеке, знакомясь с журналом. Крепкое издание! Явно имеющий свое лицо, хотя и весьма своеобразный, этот журнал публиковал в восьмидесятых годах лучших писателей. Это будет трудно, но Кик не сомневалась, что, если ей представится возможность сотрудничать там, упускать ее не стоит.

Она пришла в редакцию журнала, помещавшуюся в здании „Мосби Медиа" на Пятьдесят четвертой стрит Ист в Нью-Йорке, зябким декабрьским утром, повторяя про себя как молитву незабвенный совет бабушки: „Будь сама собой".