Вирджиния Эндрюс: Долгая ночь

Немного погодя, мы повернули, и я увидела указатель, извещающий, что мы въезжаем в Катлерз Коув.

– Власти оставили эту часть побережья и маленькую улочку с магазинчиками за нашей семьей, видя успех нашего предприятия, – с особенной гордостью объявил он.

Билл рассказывал о всех тех замечательных планах, которые собирался осуществить, но я его не слушала. Вместо этого я рассматривала окрестности. Береговая линия в этом месте изгибалась внутрь, белый песчаный пляж мерцал так, будто его чистила целая армия рабочих. Волны, мягко и нежно набегающие на песок, впитывались в него и отступали.

– Посмотри туда, – показал рукой Билл. Там была надпись, которая гласила: «Только для постояльцев Катлерз Коув». – Здесь наш частный пляж. Это придает нашим гостям чувство исключительности, – подмигнул он. Затем кивнул налево. Я взглянула на холм и увидела отель Катлерз Коув, мой новый дом.

Это был большой трехэтажный особняк нежно-голубого цвета с молочно-белыми жалюзями и большим полукруглым крыльцом. К нему вела белая лестница. Фундамент был сделан из отшлифованного камня. Мы поднялись по ступенькам, миновав два каменных столба с круглыми фонарями на верху. Некоторые постояльцы расположились в небольших бельведерах. Я любовалась деревянными и каменными скамейками и столиками, фонтанами; одни были в форме огромной рыбы, другие – как обычные блюдца со струйкой в середине, меня поразили удивительные каменные сады, обрамляющие переднюю часть дома.

– Немного лучше, чем в Мидоуз, тебе не кажется? – самодовольно спросил Билл.

– Но не сравнить с теми днями, когда имение процветало, – сказала я. – Тогда оно было драгоценным украшением Юга.

– Ну, да, драгоценным, – саркастически заметил Билл. – Зато мы не использовали труд рабов, чтобы построить все это. Я просто люблю это место, в то время как аристократы-южане, как твой отец, бахвалятся, что все это построили их семьи. Все они лицемеры и лжецы. И запросто крапят карты, – подмигнув, добавил он.

Я игнорировала его сарказм. Мы обогнули здание, чтобы подъехать ко входу.

– Так мы быстрее попадем в наше жилище, – объяснил он, паркуя машину. – Ну, добро пожаловать домой, – добавил он. – Мне перенести тебя на руках через порог?

– Нет, – ответила я. Он засмеялся.

– Я шучу, – сказал он. – Оставь все в машине. Я пошлю кого-нибудь за вещами. Сначала – главное.

Мы вышли из машины и вошли в дом. Недлинный коридор привел нас на семейную половину дома, как назвал Билл эту часть. Сначала мы оказались в гостиной, где был каменный камин и уютная старинная мебель – резные стулья, кресло-качалка из темной сосновой древесины, сидение которого покрывало белое одеяло из хлопка, и мягкий диван с подлокотниками из сосны. На деревянном полу лежал белый продолговатый ковер.

– Это портрет моего отца, а это – матери, – показал Билл. Две картины висели рядом. – Все говорят, что я похож на папашу.

Я кивнула, он действительно походил на своего отца.

– Все спальни на втором этаже. Здесь внизу вдали от кухни небольшая спальня для миссис букс. Она заботилась о моей матери и большую часть времени проводит в ее комнате. Иногда миссис Оукс выводит ее на прогулку, – саркастически заметил он. Я представить не могла, как можно так дерзко говорить о своей больной маме. – Я представлю тебя ей, но она не помнит даже, кто я такой, черт возьми, и еще меньше поймет, о чем я говорю, когда приведу тебя к ней познакомиться. Возможно, она решит, что ты новая служащая отеля. Идем, – подтолкнул он меня и подвел к лестнице.

Наша спальня была очень просторной, такой же как и в Мидоуз. В ней было два больших окна с видом на океан. Кровать была широкая, с толстыми ножками из мореного дуба и спинкой ручной работы с вырезанными на ней двумя дельфинами. Рядом стоял ночной столик. Напротив дальней правой стены находился туалетный столик с зеркалом в резной овальной оправе.

– Полагаю тебе захочется здесь что-нибудь изменить, – сказал Билл. – Знаю, что это место можно немного разнообразить. Ну ты можешь делать что хочешь. Подобные вещи никогда меня не занимали. Располагайся как дома, а я пойду пошлю кого-нибудь за вещами.

Я кивнула и подошла к окну. Вид был захватывающим. Я увидела только маленькую часть отеля, но у меня уже появилось уверенное теплое чувство к нему и какое-то мгновенное ощущение причастности к этому, особенно в тот момент, когда Билл оставил меня одну, и я смогла полюбоваться окружающим. Я подумала, что в конце концов судьба, возможно, швыряет меня не так уж небрежно и беспорядочно; и я отправилась исследовать остальную часть второго этажа.