Ребекка Уинтерз - Жена президента

— Вы не могли бы оказать любезность, открыть конверт и прочитать то, что в нем лежит?

— Нет.

Стефани проглотила комок в горле, услышав его короткий ответ.

— Мне уйти?..

— Нет…

— Вашему отцу нужно, чтобы вы срочно связались с ним.

После долгого молчания он едва слышно проговорил:

— Любопытно, были бы вы столь же преданы мне, если бы я попросил вас об одном одолжении?

Она метнула на него еще один вопросительный взгляд.

— Я не понимаю…

— У вас хватит смелости вернуться к моему отцу и сказать ему, что вы не сумели меня найти?

Если это была своеобразная проверка, то Стефани знала точно, как на деле доказать свою преданность и какую линию поведения ей избрать. Однако потом она сообразила, что поневоле вторглась в глубоко личное пространство, разделявшее Гейба и его отца. И, вполне вероятно, совершила непростительную ошибку. Если это так, все ее мечты могли оказаться напрасными.

Чувствуя себя совершенно несчастной, она повернулась к катеру.

— Хорошо, я вас не видела, — ответила она, а плечи ее подрагивали от волнения.

И хотя Гейб никак не отреагировал на ее слова, он стал помогать ей; вдвоем они столкнули катер в воду, и тот наконец обрел равновесие, плавно покачиваясь на волнах прибоя. Зайдя в соленую воду по самые бедра, Гейб ждал, пока Стефани не завела мотор и не поплыла назад.

Три недели спустя ей прислали по почте голубой конверт. Гейб приглашал ее на обед. В назначенное время он подъехал к ее дому и, усадив в машину, принялся ее уговаривать, чтобы она согласилась стать его женой, добавив мимоходом, что он «никогда не будет ее любовником»…

— Стефани?..

Низкий мужской голос, который ей так нравился, вернул ее к реальности.

— Да?.. — спросила она, вздохнув.

— Ты в порядке? Ты не ушиблась, когда твой автомобиль съехал в канаву?

— Я… я ничего не повредила, но у меня не проходит головная боль.

— Тебе нужно перекусить. Мы уже почти дома. Он проговорил слово «дома» так просто, буднично.

А почему бы и нет? Гейб, очевидно, приехал сюда как минимум на год. И, разумеется, дом в Ньюпорте едва ли был лучше, чем это ранчо с прислугой из молоденьких горничных, откуда вдобавок можно было периодически наведываться в Провидено ради романтических встреч с матерью Клея.

«Эксплорер» притормозил и остановился возле главного здания, крыша которого была покрыта снегом. Чуть поодаль виднелись соседние постройки.

— Заходи.

Она вдруг поняла, до какой степени устала… Но, прежде чем Стефани открыла дверцу, Гейб обошел автомобиль с другой стороны и помог ей вылезти.

Он подставил ей локоть, чтобы она не поскользнулась. Изнутри послышался заливистый лай.

Вскоре в дверях показалась миловидная женщина средних лет с каштановыми волосами.

— Марва? — позвал Гейб. — У нас посетитель, которому нужно переночевать.

— Пусть Кловер разрешит, а я все устрою. — При упоминании своего имени большая пушистая собака колли стремительно проскользнула мимо поварихи и с удовольствием ткнулась мордой в ладони Гейбу. Вскоре она уже крутилась вокруг Стефани и обнюхивала ее руки.

Повариха засмеялась.

— Так вы, должно быть, Тери. Добро пожаловать на ранчо «Под сенью лиственницы». Я рада вас видеть и рада, что все в порядке.

— А я вам чрезвычайно признательна, Марва.

— Будем надеяться, что ваш автомобиль, мисс Джонс, тоже неплохо поживает, — сухо проворчал Гейб и добавил:

— Не бойтесь, похлопайте ее слегка по морде, и она сразу решит, что вы ее друг.

Стефани и не боялась. Она выросла в доме, где было несколько собак, и она всех их обожала.

Если бы их супружество с Гейбом было обычным, она бы обязательно уговорила его завести породистого пса. Но тогда Стефани почему-то решила, что он не переносит этих животных. Присутствие Кловер убедило ее в обратном.

Но сейчас ее больше беспокоило то, что он обратился к ней как к «мисс Джонс». Они теперь оба исполняли свои роли в какой-то нелепой пьесе, которая началась много лет назад. Как она все это ненавидела! Стефани чувствовала, что Гейб считает часы, которые остались до наступления утра, когда он сможет отправить ее восвояси.

— У тебя такие умные глаза, ты и впрямь красавица, да, девочка? — пробормотала Стефани, пока колли довольно махала хвостом.

— Вы выглядите, словно закадычные друзья, — сказала Марва, наблюдая за ними. — Отдохните немного, а я приготовлю тушеную баранину и пшеничный хлеб.

— Приготовь мне поесть, Марва. Пока еще не очень поздно, я собираюсь вытащить из канавы автомобиль мисс Джонс. Затем я найду для нее кровать. Она может спать этой ночью в детской.