Шерил Вудс - Лучший из лучших

Когда он ушел, Эрин сняла салфетку и заглянула в пластиковые контейнеры. Там были яйца, горячие булочки, клубничный джем, сок из грейпфрута и кофе. Поистине королевский завтрак. Внезапно в ней проснулся волчий аппетит.

– Что это? – сонным голосом пробормотал Марк, его глаза были все еще закрыты, поэтому Эрин не могла разобрать, действительно ли он проснулся или бормочет во сне.

– Завтрак.

– Откуда он появился?

– Вот это я и хотела бы знать, – заметила она. – Парень сказал что-то о том, что его заказал мой муж.

Марк широко раскрыл глаза.

– Я и подумала, что это может пробудить тебя.

– Я совсем забыл.

– Бьюсь об заклад, – скептически заметила она, – что ты был слишком уверен в себе, не так ли?

– Не совсем, – его невинные глаза встретились с ее сомневающимся взглядом.

– Конечно, ты был уверен в своей победе.

– Принцесса, твои сомнения оскорбительны. Я и не надеялся, что ты наконец поддашься моему очарованию этой ночью, – сказал он, устраиваясь на подушке так, что одеяло дразняще лишь слегка прикрывало его.

Сердце Эрин вздрогнуло, и она забыла о завтраке.

– Ну?

– Что ну? – ее немигающий взор был устремлен на его грудь.

– Так ты принесешь завтрак, чтобы мы вместе подкрепились?

– Ты можешь сам пойти и принести его. Марк усмехнулся и высунул ногу из-под одеяла.

– Ладно, не надо, – быстро сказала она и пошла на кухню.

Все было изумительно вкусно, но что больше всего поразило Эрин – так это полное отсутствие стеснительности, когда они, обнаженные, вместе завтракали. Она боялась, что близость будет смущать ее, но ничего подобного не произошло. И даже складывалось такое впечатление, что все это продолжается долгие годы.

– Что ты намерена сегодня делать? – наконец поинтересовался Марк.

– Через полчаса мне надо отправляться к музею, – сказала она, посматривая на часы. – Джоз будет ждать меня внизу.

– Он не будет тебя ждать.

– Не будет?

– Я сказал ему, что у тебя сегодня выходной и мы проведем его вместе, – спокойно произнес Марк, беря последнюю булочку.

Эрин начала сердиться.

– Ты не имел права так говорить.

Он посмотрел ей прямо в глаза.

– Я имел полное право, принцесса. Для того чтобы убедить тебя, у меня осталось всего несколько дней, и я не собираюсь выпускать тебя из виду до тех пор, пока ты не скажешь "да".

– Но я обязана расплатиться с Джозом.

– Ты и расплатишься. Один выходной ничего не решит.

– Не тебе решать. Надо было посоветоваться со мной.

– Может быть, ты сказала "да"?

– Нет.

Он невозмутимо пожал плечами.

– Вот поэтому мне и приходится принимать крутые меры.

Эрин и сама понимала, что один день действительно ничего не решит. Но желание Марка распоряжаться ее жизнью раздражало ее. Он должен уяснить, что она вправе распоряжаться собой и ни один мужчина не смеет указывать, что и когда ей делать, даже если она и влюблена в него.

– Я отправляюсь в музей, – непреклонно заявила она.

В глазах Марка разгорались страстные огоньки.

– Серьезно? – подразнивая ее, произнес он, дотрагиваясь до груди, прикрытой розовой ночной сорочкой. Волна тепла пробежала по телу, пробуждая ее желание.

– Да.

– Ты уверена? – смотрел он прямо ей в глаза, продолжая ласкать грудь.

– Хорошо, хорошо, – призналась она с беззвучным смехом. – На этот раз ты победил.

Явно довольный своей победой, он улыбнулся.

– И что бы ты хотела?

– Чтобы ты удивил меня.

– А я думал, что всегда удивляю тебя, – тихо прошептал он, убирая поднос на пол и притягивая ее к себе. Его руки гладили тело, возбуждая страстность. Он опустил халат с ее плеч и стал покрывать поцелуями плечи и шею. Затем упали вниз тонкие лямочки ночной рубашки и розовый шелк ткани сполз с плеч, обнажая более нежную шелковистость кожи. Когда его губы захватили уже набухшие соски, Эрин застонала и отбросила одеяло, прикрывавшее его тело от ее жаждущего взора и объятий.

В этот раз Эрин предавалась любви свободно и раскованно, как никогда в жизни, предлагая, отдавая себя и требуя наслаждения для себя и для него. Каждое прикосновение воспламеняло и обжигало так же, как пламя опаляет крылышки мотылька. Она не могла насладиться им, его нежно щекочущей кожей, его шепотом наслаждения и восхищения… любовью, радостным единением их в унисон настроенных тел. Когда она, наконец, успокоилась и лежала на нем, пресыщенная их чудесным единением, ее губы прошептали:

– Мы можем заниматься этим целый день?