Лайза Браун - Внук Дьявола

– Лейни.

Он умолял. Если она сейчас проснется, к нему вернется рассудок. Он стряхнет с себя наваждение и уйдет.

Звук его шагов скрыло жужжание вентилятора. А свеча как будто разгорелась, или глаза его привыкли к мраку. Так или иначе, его взору открылись новые сокровища.

Она лежала на спине. Голову Лейни повернула набок, так что Колли видел только ее профиль и изящную длинную шею. Темные шелковистые волосы разметались по подушке. Покрывало ее только полотенце, но и то, что он мог видеть, сводило Колли с ума.

Гладкие загорелые руки. Плоский живот. Линии ее ног уходили в темноту. Одна грудь скрыта от эфемерного света свечи, другая освещена.

Колли не смог бы оторвать взгляда, даже если бы речь шла о его жизни. Он умер бы на месте и все-таки смотрел бы до последнего вздоха.

Он протянул руку, рука дрожала. Внезапным порывистым движением он погасил свечу. Осталась только темнота. И еще она и он, одни. Никто их не увидит.

Последним сверхчеловеческим усилием воли он тряхнул спинку кровати.

– Лейни.

Собственный голос показался ему незнакомым. Наверное, из-за того, что дрожал от страсти.

Что-то со стуком упало с кровати. Колли нагнулся и нащупал – бутылку. Содержимое лилось ему на руки. Джин.

Он не знал, сколько обжигающей жидкости она приняла внутрь и сколько пролилось на пол. Но теперь он чувствовал отчетливый запах алкоголя, смешивавшийся с ароматом, исходившим от ее волос.

Резким движением он поставил бутылку на столик. Приступ гнева только подстегнул его желание. Раньше Лейни не пила спиртного. А теперь она пришла в эту комнату и напилась до бесчувствия – вот что с ней сделало нынешнее лето.

Его Лейни, нагая и пьяная, лежит на кровати в ожидании самца.

Он сознательно распалял в себе злобу и даже отвращение, но похоть была сильнее его и его воли.

Сейчас он разбудит ее, вот и все.

Его пальцы тронули то место на ее груди, куда падал луч луны. Слишком темно. Он ничего не видел. Зато слышать он мог – собственное тяжелое дыхание. И думать мог: нельзя этого делать. И чувствовать мог. О да, чувствовать он мог! У нее теплая упругая кожа, и сосок мгновенно затвердел под его пальцами.

Она ждала другого, напомнила ему его совесть. И спит она так крепко, что даже не узнает о приходе Колли.

Она не узнает, кто стоял над ней и умирал от того, что ему не суждено быть с нею.

А потом желание овладело им, и он без борьбы уступил.

Он займет место Престона. На одну безумную ночь он станет ее любовником.

И он им стал.

Милосердная память отпустила его наконец, и он оказался опять возле «Магнолии» ярким солнечным утром.

И она была здесь, а Уэй и другие усердно старались взломать замурованную дверь погреба.

Мир обрушился на него вместе с сознанием непоправимой вины.

Боже, прости меня, и ты, Лейни, тоже. Пожалуйста, прости.

Лейни услышала крик, но слов не разобрала. Кричал мужчина. Джеймс Ролинс.

Почему он кричал? Наверное, от радости, что в подвале нет его сына.

А потом – голоса, тысячи голосов вокруг. Подошел шериф Роберсон и сказал Уэю:

– Мы нашли его. Ты был прав.

– Что? – шепнули онемевшие губы Лейни.

– Лейни, послушай меня.

Голос ее кузена звучал твердо, но в нем слышались тревожные нотки. Ноги ее подкосились, и Уэй подхватил ее. Небо, только что такое голубое, сделалось красным, потом черным. Уэй сильно встряхнул ее за плечи.

Он не успел ответить на вопросы, готовые сорваться с ее губ, когда раздался новый крик. Теперь слова были явственно слышны.

– Пистолет! Уэй, взгляни, здесь пистолет!

Уэй отпустил Лейни и опрометью бросился к погребу.

Лейни не видела полицейских, копошившихся возле погреба. Зато она увидела, как с бокового крыльца дома Оливии выходит Сюзан. Великанша подошла к Деборе и взяла ее под руку.

Что-то страшное вынесли из погреба.

– Прикройте тело! – рявкнул шериф.

– Боже, мой мальчик, мой бедный мальчик! – причитал Джеймс. – Что я скажу его матери?

– Этому револьверу по крайней мере пятьдесят лет, – веско заявил частный детектив. Он, очевидно, старался показать, что тоже знает свое дело, пусть даже тело обнаружил не он. – Револьвер в хорошем состоянии, если только вода его не повредила. Беднягу застрелили. Одна пуля попала в сердце, другая в низ живота.

Лейни зажала рот руками, чтобы не закричать.

Быстрыми шагами к погребу подошел Колли Ролинс.

– Задержите его, – бросил детектив.

– Уберите руки! – рявкнул Колли, когда полицейский попытался взять его за запястье.