Даниэла Стил: Путешествие

Вполне вероятно, но ведь другие как-то это переживают... И тут Дженет сказала нечто такое, отчего у Мэдди перехватило дыхание.

– Он меня избивает.

От этих слов кровь застыла в жилах у Мэдди. Дженет приподняла рукав платья и показала синяки на руке. За последние годы Мэдди слышала немало неприятных рассказов о несдержанности и дурном характере Мак-Катчинса, и вот наглядное тому подтверждение. Она не знала, что сказать. Ее сердце рванулось навстречу несчастной женщине, ей захотелось обнять Дженет.

– Уйдите от него. Не позволяйте ему над вами издеваться. Я девять лет прожила с таким человеком.

Она хорошо помнила свою прежнюю жизнь, хотя и пыталась о ней забыть.

– Как вам удалось вырваться?

Внезапно они почувствовали себя подругами по несчастью.

– Я сбежала.

Это прозвучало очень храбро, совсем не так, как было на самом деле. Нет, с этой женщиной надо быть честной.

– Я боялась до ужаса. Джек мне помог.

Но ведь у этой женщины нет Джека Хантера, она немолода и некрасива, и карьеры ей уже не сделать. Вообще надеяться ей почти не на что. Да еще трое детей, которые останутся на ней. Да, сравнивать их положение нельзя.

– Пол говорит, что убьет меня, если я уйду и заберу детей. А если кому-нибудь расскажу о его издевательствах, он поместит меня в психиатрическую больницу. Пол уже так сделал однажды, после рождения моей малышки. Меня там лечили электрошоком.

При одной мысли о том, что приходится выносить Дженет, при взгляде на ее синяки Мэдди показалось, что ее сердце вот-вот разорвется.

– Вам нужна помощь. Почему бы вам не уехать в какое-нибудь безопасное место?

– Он меня найдет. Я знаю, он убьет меня. – Она разрыдалась.

– Я вам помогу.

Мэдди больше не колебалась. Она должна помочь этой несчастной. Теперь она чувствовала себя виноватой в том, что прежде не любила Дженет. Но сейчас ей срочно нужна помощь. Мэдди, пережившая нечто подобное, чувствовала, что просто обязана это сделать.

– Я попробую найти место, куда вы могли бы уехать с детьми.

Дженет продолжала плакать:

– Это сразу попадет во все газеты.

– Если он убьет вас, это тоже попадет во все газеты. Обещайте мне, что попытаетесь вырваться. Скажите, детей он тоже бьет?

Дженет покачала головой. Однако Мэдди понимала: все гораздо сложнее. Если Пол и не причиняет детям физической боли, он уродует их души, он их терроризирует. И его дочери в один прекрасный день выйдут замуж за таких же тиранов, как их отец. А сын, возможно, вырастет с уверенностью, что бить женщин вполне допустимо. В доме, где бьют мать, ни у кого не может быть здоровой психики. Мэдди попала из такого же дома прямо в руки Бобби Джо, да еще с сознанием того, что тот имеет право ее бить.

Она взяла Дженет за руку. В этот момент послышались голоса мужчин. Дженет поспешно вырвала руку. Ее лицо застыло, словно никакого разговора между ними не было.

Ночью Мэдди рассказала Джеку о том, что произошло.

– Он ее бьет.

– Кто? Пол?! Сомневаюсь. Он, конечно, не из нежных мужей, но вряд ли позволит себе такое. Откуда ты узнала?

– Его жена мне рассказала.

Дженет внезапно превратилась в ее близкую подругу. У них теперь было нечто общее.

– Я бы не стал принимать это всерьез. Пол говорил мне еще несколько лет назад, что у его жены не все в порядке с психикой.

– Я сама видела синяки на ее руке. Я верю ей, Джек. Я ведь сама через это прошла.

– Знаю. Но нам неизвестно, откуда у нее синяки. Может, она все выдумала. Я знаю, что он уже давно встречается с другой женщиной. Может, Дженет просто хочет ему отомстить?

Мэдди, однако, ни секунды не сомневалась в правдивости Дженет. Пола же она теперь просто возненавидела.

– Не понимаю, почему ты ей не веришь.

– Потому что хорошо знаю Пола, Он не может так себя вести.

Мэдди едва удержалась, чтобы не закричать. Они проспорили полночи, пока не заснули. Она так разозлилась на Джека за то, что тот не поверил Дженет, что даже почувствовала облегчение оттого, что он не стал заниматься с ней любовью. Сейчас ей казалось, что у нее гораздо больше общего с Дженет Мак-Катчинс, чем с собственным мужем.

На следующий день перед тем, как Мак-Катчинсы уехали, Мэдди успела шепнуть Дженет, что попробует ей помочь. Дженет никак на это не прореагировала, по-видимому, из страха перед мужем. Лишь едва заметно кивнула и села в машину.

Вечером в самолете по дороге в Вашингтон Мэдди сидела молча, смотрела в окно и вспоминала свою жизнь с Бобби Джо. Вспоминала отчаяние, которое ощущала постоянно в те далекие одинокие годы в Ноксвилле. Она вспомнила синяки на руках Дженет, которая сейчас казалась ей узницей, не имеющей ни сил, ни мужества, чтобы вырваться на свободу. Более того, она сама убеждена, что не сможет этого сделать.