Рози Томас: Дверь в никуда

От холода, пронизавшего ее, Энни содрогнулась.

Тьма и давящая тишина властно вторглись в ее воспоминания. И как к единственной надежде, потянулась она к тому, кто здесь, сейчас ждал ее слов.

– Мы всегда ходили в ресторанчик «У Коста», – сказала она. – Не знаю почему, но Мартину там все нравилось.

– Это мне понятно, – произнес Стив.

– Да? – как будто со стороны Энни услышала свой голос: – Ты женат?

Стив знал, как это бывает. Он несколько раз наблюдал работу спасательных бригад в подобных ситуациях и у него были все основания для уверенности, что их обязательно спасут. Но теперь ему надо было убедить в этом еще и эту молоденькую женщину. Ее рука была такой безжизненно холодной, так отчаянно дрожали кончики ее пальцев. Он должен был заставить Энни, чего бы это ни стоило, поверить в успех спасательных работ. Необходимо было вселить в нее надежду, а главное – вырвать из плена безысходности, отвлечь от боли и мрачной тишины западни, в которой они оказались.

– Я был женат. Правда, не очень долго.

– Почему?

Он понял, что женщина рядом с ним тоже хотела слушать его. В звуках чужого голоса, в рассказах о чужой жизни они старались найти и находили поддержку. Что еще пока они могли сделать друг для друга!

Стив почувствовал, как в горле першит от известковой пыли, а сердце сжимает давняя боль.

Действительно – почему?

В тот вечер Кэсс долго его ждала. С тех пор, как ее стали приглашать на съемки все реже и реже, она иногда целые дни проводила дома, бесцельно слоняясь по комнатам. Когда он пришел, было уже очень поздно, но он часто так приходил. Самым смешным было то, что в тот вечер он действительно был очень занят на работе.

– Ну, как провел время? – не глядя на него, спросила Кэсс. Рядом с ней на низеньком стеклянном столике стояла почти пустая бутылка. Она опять пила! Где бы Кэсс ни жила, ее всегда окружало множество всякой всячины: иллюстрированные журналы в блестящих глянцевых обложках, флакончики яркого лака для ногтей, зажигалки, какие-то смешные безделушки-талисманы, магнитофон «Сони», коробки от кассет, разбросанные по всему полу.

Стив бросил куртку на спинку стула, пошел на кухню, чтобы приготовить себе кофе.

– Ну как, хорошо отдохнул? – снова спросила Кэсс.

Он тщательно размолол кофе, с наслаждением вслушиваясь в звук кофемолки, поставил кофейник на плитку, потом подошел к двери и внимательно посмотрел на жену.

Она была манекенщицей. Не очень молодая для этого занятия, но все еще имеющая успех, хотя пик славы и остался позади. Ее полное имя было Дженнифер Кэсседи, но в агентстве, когда заключали договор с ней, посчитали это имя не совсем подходящим и сократили его до Кэсс.

Под этим именем она значилась в личной карте, оно же стояло и на ее визитках: «КЭСС».

«Волосы каштановые. Глаза зеленые. Рост 5 футов 10 дюймов. 35-24-34». И тому подобная информация. Размер обуви и перчаток. Особые приметы и особенности характера, готовность сниматься в рекламе нижнего белья.

Как и большинство ее подруг-манекенщиц, Кэсс редко пользовалась косметикой в свободное от работы время. У нее было бледное, сужающееся книзу лицо, широко расставленные ярко-зеленые глаза, маленький подбородок, бледный рот сердечком, коротко остриженные, как у мальчика, волосы. Своими грациозными движениями, то стремительно-быстрыми, то лениво-томными, хитроватым прищуром глаз, всеми своими повадками она часто напоминала Стиву персидскую кошечку.

Вот и сейчас в ее вольно раскинувшемся на диване теле, в мягких интонациях голоса было что-то обольстительное и коварное одновременно.

– Как отдохнул, спрашиваешь? – Стив говорил подчеркнуто спокойно. – Переснимали один эпизод для рекламного ролика корма для кошек. За весь день так и не присел ни на минутку.

Кэсс ответила, старательно выговаривая слова, придерживаясь однажды взятого тона:

– Ах, бедняжка! Ну уж, конечно, выкроил пару минут, чтобы прилечь на Викки… Или вы в это время стояли?

Стив ничего не сказал ей в ответ. Они оба отлично понимали, что любой дальнейший разговор просто бессмысленен. Он устало прошел на кухню, порывшись в ящике комода нашел ситечко, налил горячий кофе в большую чашку и усевшись напротив серого буфета, бездумно уставился в газету.

Когда он, выпив кофе, вернулся в гостиную, Кэсс уже не было. Стив выключил свет, открыл дверь в спальню и там увидел жену.

Она сняла свой легкий свитер и домашние брюки и слегка подкрасилась. Стив привык к внезапным изменением ее внешнего вида, но в этот раз он остановился как вкопанный, с изумлением глядя на нее. Чуть подведенные глаза и розовая губная помада оттеняли матовую бледность ее лица. Французские кружевные трусики с разрезами по бокам, черный, низко вырезанный лифчик на шнуровке и черные же чулки соблазнительно выделяли округлости упругого тела. Кэсс стояла, нарочито изогнувшись, положив руку на бедро, словно позируя фотографу.