Елена Гайворонская: Тет-а-тет

– Теть Тонь, – прихлебывая компот, спросил Макс, – а почему ты замуж не вышла?

Тетка опустила глаза, на добром морщинистом лице заиграла печальная виноватая улыбка. Натруженные жилистые пальцы принялись разглаживать и без того безупречную вышитую скатерть.

– Не сложилось, милый. С нелюбимыми не хотелось жить, а любви не дождалась. Вот такие пироги с яблоками, – тихо объяснила она.

– Прости, теть Тонь. – Максим обнял тетушку за вздрогнувшие плечи. – Я не хотел тебя расстраивать.

– Да все хорошо, Максюша, – засуетилась тетка, – дело прошлое! Наоборот, я рада, что кого-то еще интересую. – И рассмеялась сердечным журчащим смехом. – Совсем большой стал, – она потрепала племянника по вихрам, – вот и вопросы задаешь взрослые. Наверно, у тебя уже и девушка есть?

– Нет пока, – беспечно отозвался Макс. – Не до того было.

– И правильно, главное, в институт поступил, – одобрила тетка. – А девчонок у тебя еще будет – фью, – присвистнув, она очертила пальцем круг над головой, – выше крыши. Ты мальчик видный… Будут девки на тебя вешаться гроздьями, главное, головы не теряй.

– Не буду, – со смехом пообещал Макс.

Похвалы тетки были приятны. Особенно на фоне бесконечного материного ворчания: «Вымахал здоровый, бестолковый… не сутулься… топаешь, как слон… постригись уже, а то на дурня похож…»

Сам Максим весьма критично относился к собственной внешности. Но многие одноклассницы считали его очень симпатичным. Правда, другие фыркали – мол, ничего особенного. Но и те и другие сходились во мнении, что фигура у Макса – что надо, – результат длительных спортивных тренировок. В общем, Максим пришел к заключению, что он не червонец, чтобы всем нравиться. В конце концов, мужчина должен быть немного красивее обезьяны. Если происходит наоборот, тогда все печально.

Вот и нахальная Евгения заявила, что ей нравятся брюнеты. Глупая девчонка. Как будто цвет волос имеет решающее значение… Сама-то рыжая-конопатая. Впрочем, почему его должно волновать мнение какой-то мелюзги? Но раз уж вспомнил…

Максим набрал номер немки. Трубку на том конце сняла Евгения. Максим представился, сообщил, что поступил в университет, сказал, что хочет поблагодарить Екатерину Григорьевну.

– Bay! – завопила Женька так, что в ухе зазвенело. – Молоток! Муттер за тебя кулаки держала! И я тоже! Когда заедешь?

– Могу сегодня, – сказал он. Откуда-то накатило непонятное волнение. Никак от экзаменов не отойдет, что ли?

– Валяй, – дала добро Женька. – Я щас муттер на службу позвоню. Чао!

Усмехнувшись, Макс повесил трубку. Ну и жаргон. Странно представить, что пару лет назад он сам так разговаривал. Максим порылся в вещах, обнаружил, что одна рубаха ему узковата, другую надевал раз сто, на третьей, классной, откуда ни возьмись обнаружилось пятно… Макс поскреб его ногтем, но пятно не оттиралось.

– Поедешь к учительнице? – появилась в дверях тетка.

– Да, куплю шампанское, торт. Все-таки если бы не она…

– Правильно, – одобрила тетка его действия. – А что ты там трешь?

– Вот. – Макс огорченно продемонстрировал пятно. – Сам не знаю, где посадил. Мать за этой рубахой два часа в очереди в Пассаже стояла… Надеть хотел…

– Дай сюда, – скомандовала тетка.

Она удалилась в ванную, поколдовала там несколько минут и вынесла рубаху, на которой от пятна осталось только мокрое место, причем в прямом смысле этого слова…

– Сейчас я утюжком посушу, – успокоила тетка. – И можешь надевать.

– Спасибо, теть Тонь, ты настоящая волшебница, – чмокнул он тетку в рыхлую щечку.

– Деньги-то у тебя есть? – поинтересовалась она.

– Есть! – радостно отозвался Максим, поливаясь одеколоном. Тетка Антонина стояла в дверях, скрестив руки на полной груди, ласково наблюдала за племянником.

– У этой учительницы, кажется, дочка? – неожиданно спросила она.

Максим почему-то дернулся и обрызгал одеколоном зеркало.

– Евгения? – подумав, спросил он. – Она еще мелкая. Ей всего пятнадцать.

– Девочки рано взрослеют, – заметила тетка. – Быстрее, чем мальчишки. Те еще в войнушку играют, а у этих уже любовь…

– Женька не из таких, – возразил Макс.

– Симпатичная? – продолжала расспрашивать его тетка.

Макс на секунду замешкался.

– Да, ничего. Рыжая. – Он подавил нежданный вздох.

– Рыжие – самые опасные, – зачем-то сказала тетя Тоня. – Ну, в добрый час. – Она потянулась, чтобы снова поцеловать Максима, и удовлетворенно констатировала: – Как ты вырос…